Мутные истоки

Сначала было дело, которое кормило человека. Сбор ягод и охота, земледелие и ткачество, строительство и гончарное дело формировали экономическую базу первобытного человека. Как писал Дио- дор Сицилийский, первоначально люди жили неустроенной и сходной со зверями жизнью, выходили вразброд на пастбища и питались вкусной травой и древесными плодами.

Охотник, увидевший ущелье, где в полдень от зноя пряталась мелкая дичь, мог тайно забивать ее и доставлять мясо своим. Хозяйка, случайно обнаружившая, что добавка соли повышает питательные и вкусовые качества мяса, или гончар, узнавший, что глина из дальнего карьера дает не-обычный эффект, могли извлекать выгоды, не раскрывая причин своих успехов. Для пущей важности можно было напустить мистического тумана об особой благосклонности тотемных богов и духов, что на практике и делалось. Работа порождала опыт, опыт приносил неожиданно открытия, которые хранились в тайне, а тайна приносила выгоды 1а. Когда тайны становились наследственными, и выгоды становились наследственными. Секретами торгуют тайно. Те, кому не продают секреты или считают цены на них чрезмерными, занимаются шпионажем.

...Монополия Китая на шелк, казалось, будет длиться бесконечно. Широко известен рассказ о том, как «некая прекрасная принцесса» в XV в. до нашей эры, т. е. 3,5 тыс. лет назад, вывезла из Китая тутовый шелкопряд, спрятав его в цветок на шляпе. Это скорее легенда. Правда более груба и не менее плачевна для Китая. «Великий шелковый путь» помимо опасностей, длительности транспортировки и бесконечных налогов перекачивал в Китай огромные богатства, созданные на Евроазиатском континенте. Так продолжалось до тех пор, пока римский император Юстиниан не ввел в игру свою широко разветвленную шпионскую сеть.

Япония нашла свой способ изготовления шелка. Ко двору китайского императора прибыла японская делегация с официальной целью пригласить придворных мастеров в Японию для обучения японцев шелкоткацкому делу. Прибыла, заведомо зная, что ей в этом откажут. Но делегация так долго находилась при китайском дворе, вымаливая разрешение на приглашение мастеров, что успела разузнать все нужные им секреты и увезла их к себе домой. Вскоре Япония стала вторым производителем шелка в мире.

Уже в древнем мире шпионаж имел своих теоретиков. Так, в Китае еще в глубокой древности знали все разновидности шпионов. За 600 лет до нашей эры китайский философ Суньцзы в книге «Искусство войны» различал пять категорий шпионов: а) местные шпионы — это жители местности, которой ин-тересуется правитель; б) от них следует отличать внутренних шпионов, которые обладают определенным статусом в стане противника; в) наименее полезными являются шпионы-двойники, симпатии которых трудно определить. Нередко они так усердно торгуют секретами обеих сторон, что сами не знают, на кого в действительности работают; г) об-ращенные шпионы, отличающиеся тем, что через них можно подбросить врагу нужную информа- цию; д) обреченные шпионы — это те, кто вынужден играть изменников или обиженных для того, чтобы сообщить врагу заведомо ложную информацию. После раскрытия действительной роли «изменника» его ждет быстрая смерть, почему и называют их обреченными.

Наполеон говорил, что «шпион — естественный предатель», однако задолго до него Суньцзы поучал, что шпионов надо награждать со щедростью. Это подтверждает, как мало изменился шпионаж за тысячи лет, особенно если учесть, что и в настоящее время классификация шпионов мало чем отличается от тех времен.

Изначально войны велись исключительно во имя грабежей.

В деятельности правителей экономический шпионаж занимал особое место. Если верить Библии, Моисей был не только мудрым правителем, но и хорошим знатоком шпионского ремесла. Прежде чем начать поход, он послал тайных соглядатаев в Ханаан, чтобы они наряду с наличием крепостей и численностью войск вызнали все о земле, ее плодородии, богатствах. Фактически это был военно- экономический шпионаж в чистом виде.

Три тысячи лет тому назад люди еще не владели высокой наукой эвфемизмов и войны велись не ради «идей справедливости и мира», а чтобы грабить. Египет и Ассирия, Хеттская держава и Аккада грабили, пока были в силе, и подвергались грабежам, когда вся энергия агрессии поглощалась внутренними раздорами и распрями.

Едва Ассирия окрепла, как начала походы в сопредельные государства. Новый царь Саргон II отправился в карательный поход в область, приле- гающую к озеру Урмия. Царь Урарту Руса решил воспользоваться этим и зайти неожиданно в тыл и разбить супостата. Однако Саргон располагал слишком хорошо налаженной шпионской сетью в Урарту, чтобы Руса преуспел в тайных операциях. Неожиданно для Руса Саргон появился на его пути и разбил наголову урартское войско и, предавая все на своем пути огню и мечу, прошел через все земли. В обреченной столице Тушпе обреченного царства Руса покончил жизнь самоубийством. Но ни самому Саргону, ни его шпионам гибель царя и царства не казались достаточными. Саргон через своих соглядатаев знал, что правители повергнутого государства копили драгоценности в храме бога Халди. Словно предчувствуя будущее, храм был построен вне территории Урарту, в местах, отдаленных от Ассирии непроходимыми горными хребтами.

Шпионы оказались столь проворны, жажда богатств столь неуемна, что Саргон II перевалил через горные кручи, считавшиеся неприступными, и застал стражей храма врасплох. Захваченные сокровища были столь значительны, что не отличавшиеся особой бедностью ассирийские цари об этой добыче шпионов и правителей помнили вплоть до той поры, пока соседние племена, алчущие богатств и могущества, не разграбили несметные со-кровища самой Ассирии.

Как Ассирия плодила шпионов и доносчиков, так и ассирийские богатства притягивали тайных соглядатаев, информировавших новых правителей входящих в силу родов и племен. То же золото и те же богатства, что сорвали Саргона и его армию с насиженных мест, стали притягивать разрушительные силы враждебных государств. Если и существует историческая справедливость, то она, очевидно, проявляется в том, что награбленные богатства притягивают завоевателей, как магнит. Таинственные и непреодолимые чары богатств влекут со всех сторон воинственные племена, алчущие чужих жен, чужого золота и чужих богатств.

Богатство было вечным проклятьем увядающего Египта. Хетты и персы, греки и римляне, османы и арабы захватывали храмы Амона и Исиды не для того, чтобы помолиться древним богам, а для того, чтобы отнять у них золото. Когда солдаты разносили вдребезги головы богов, они не святотат-ствовали, а искали припрятанные богатства.

Проклятием и Фригии стало богатство. Легенда о царе Мидасе, который якобы был наделен даром обращать все в золото, к чему ни прикоснется, является туманным отголоском богатств Фригии, в которой Мидас был только одним из многих прави-телей. Именно богатства этой древнейшей страны и послужили причиной гибели «царства золота». Киммерийские племена, убоявшись силы Ассирии, обрушились на этот цветущий край, подаривший Элладе, а вместе с ней и всему человечеству, такой вид искусства, как музыка, и разорили ее дотла. Богатства разграбили с помощью наушников и предателей, а блеклые побеги культуры растоптали подковами лошадей.

Дело мужчин — наживать, дело женщин — сохранять, писал Аристотель3. Вряд ли римские легионеры читали философа, но поступали они в пол-ном согласии с максимой великого грека. Через своих шпионов Рим получал информацию. Сведения о состоянии любой страны собирались по многим экономическим аспектам, начиная от климата и наличия дорог и кончая плодородием земель, трудолюбием населения и наличием продовольственных запасов. Особой заботой сената было выявление объемов и мест захоронения сокровищ, накопленных царями и правителями намеченных для завоевания земель. И то, что ныне представляется чуть ли не случайным выбором в захватнических войнах, в действительности представляло собой хорошо продуманную стратегию по захвату наиболее богатых стран и территорий.

Рим упивался собственным военным могуществом и знал, что противостоять его железным ле-гионам не в состоянии ни рафинированная органи- зованность эллинов, ни дикая храбрость парфян, ни бессильная ярость местных царьков. Выбор направления удара в первую очередь обусловливался тем, что может принести победа. Это и предопределяло необходимость хорошо поставленного шпионажа. Именно хорошо поставленный экономический шпионаж позволил Риму, как гигантскому спруту, вытягивать из покоренных стран золото, серебро, жемчуг, пурпур и шелк, ценившийся в древнем мире наравне с золотом. Фунт шелка стоил фунт золота.

Наиболее предприимчивые купцы, ростовщики, авантюристы раскидывали свои сети не только в самых отдаленных провинциях империи, но и за ее пределами. Именно они служили лазутчиками и шпионами, именно они составляли карты, намечали пути продвижения, заботились о том, чтобы римские легионы были обеспечены продовольствием и фуражом. Но особую заботу они проявили о том, чтобы царские сокровища и клады богатых людей завоеванных стран не уплыли из рук римлян. Не удивительно, что так мало случаев нахождения кладов времен Римской империи.

Обладая активностью, смелостью, предприимчи-востью, а также колоссальными финансовыми средствами, всадники подкупали воинов, слуг, сановников, полководцев, их жен, сестер, любовниц. Они проникали везде и повсюду, собирали тайную информацию, которая вслед за ударами легионов Рима превращалась в полноценное золото.

Часто борьба политических деятелей и полководцев за управление теми или иными территориями объяснялась не политическими мотивами, а именно экономическими. В пользу этого тезиса говорит тот факт, что политические деятели в ту пору, когда все богатые территории и страны были оккупированы, начали борьбу за перераспределение внутренних богатств, т. е. тех богатств, которые были сосредоточены в руках римской знати. Лучше всего об этом свидетельствуют проскрипции Суллы и второго триумвирата, т. е. того периода, когда все, что было достойно внимания Рима, было завоевано и началась агония республики с 600-летней историей.

«Война была в сии времена народным промыслом,— утверждал Н. Карамзин, повествуя о набегах киевских князей на Восточную Римскую империю.— Олег, соблюдая обычай скандинавов и всех народов германских, долженствовал разделить свою добычу с воинами и полководцами, не забывая и тех, которые остались в России» 4. Именно нежелание делить с дружиною дань побудило князя Игоря повторно воротиться к древлянам с «малою дружиною». Корысть оказалась роковой. Древляне, чтобы им больше не докучали, привязали князя к деревьям и разорвали надвое, ибо «пурпур меняют только на саван». Сокровища князей и золото куполов сослужили плохую службу и Киевской Руси. Слава о богатствах возбуждала алчность близких и дальних соседей, по греческому образу называе-мых Карамзиным варварами, среди которых были и монголы.

Спаянные той таинственной внутренней силой, которая повелевает умереть, но не отступить, приученные к жесткой дисциплине, прекрасно обученные и вооруженные тумэны Чингисхана представляли собой скорее фалангу, чем дикую орду. Перед ней не могла устоять ни древнейшая цивилизация китайских царств, ни цветущие Хорасан и Самар-канд, ни молодое Русское государство, ни жестокие остготы, ни лихие угры, ни погрязшие в грехе и словоблудии итальянцы. Воля Чингисхана, органи-зованность, порядок и дисциплина в войске, когда за всякое ослушание ломали хребет, канализировали энергию, вдруг взбунтовавшуюся с неуемной силой в жилах доселе убогих кочевников. Они за короткий срок создали самую огромную в истории человечества империю — от Филиппин до «Апеннинского сапога», правда и самую «саморазвали-вающуюся».

Однако за неполных 40 лет расцвета империи был составлен свод законов «Великая яса», продиктованный самим каганом, установлен порядок правления и наследования высших должностей, образована новая администрация, централизованы финансы, выпущены бумажные деньги, которые по причине разумной эмиссии при Хубилае не подвер- гались инфляции, создавались сокровищницы и государственные мастерские.

Чингисхан был предусмотрителен, и его жестокость была элементом стратегии. В 1207 г. он на-правил своего любимого и им же позже убитого старшего сына Джучи на завоевание племен, обитавших в долине Енисея. Этот поход всем казался бессмысленным, ибо ни платить дань, ни дать мастеровых, ни тем более обогатить сокровищами монголов они в силу нищеты и отсталости не могли.

Чингисхану было ведомо то, чего не знали сами обитатели долины: там были залежи железа, которые каган ценил не меньше, чем золото. Чингисхан создал широкую сеть того, что мы именуем экономическим и военно-политическим шпионажем. Он не предпринимал ни один поход без ясной цели, без изучения тех богатств, которые попадут ему в руки, без учета уровня развития ремесла и военного дела противника. Переодетые лазутчики и тайные агенты, предатели и изменники, купцы и обиженные более могучими соседями царьки, изгнанные наместники, просто корыстолюбцы и им подобные составляли тайную армию, которая помогала получить необходимую информацию, захватить крепости, навести на след сокрытых сокровищ, откопать клады и вскрывать захоронения, куда вместе с владыками опускались и драгоценности. Шпионское дело было налажено столь хорошо, что в руки чингисидов попали почти все богатства и культурные ценности китайских царей и багдадских халифов, золото скифов и несметные сокровища Абба- сидов.

Как и все завоеватели, монголы особое внимание уделяли сокровищам и их захвату. Когда брали город, жителей по установленному порядку выводили в поле и убивали, чтобы не мешали грабить ценности, а награбленное вывозили в столичные грады, которые из-за огромности империи находились в разных местах. Но насильственной смерти не под-лежали мастера, оружейники, специалисты по производству бумаги, златокузнецы, архитекторы, таланты в изящных искусствах и те, кто владели тайнами ремесла. Непреложным законом, установ- ленным самим Чингисханом, было учиться у всех без исключения народов тому лучшему, что те создали.

Таланты поощрялись независимо от этнической принадлежности. Главным строителем империи, говоря современным языком, стал непалец Анико, который создал в Тибете «Золотую пагоду», трон для великого хана создал русский мастеровой Козма из захваченного Батыем золота. Стенобитные машины, камнеметатели и огнеметные машины, по тем временам первоклассное вооружение, изготавливали китайские мастера, которые достигали в империи высших хозяйственных и административных должностей. Оружейники из среднеазиатских улусов изготовляли холодное оружие из стали, которая могла соперничать с дамасской.

Захватив царство Сун, монголы почти в неприкосновенности сохранили систему управления. Они только ввели новое подразделение — управленце ремеслами и художествами, в ведении которого находились мастерские по производству предметов быта и роскоши. Мастера по сути были рабами империи, но если трудились, то преуспевали, а если ленились или саботировали работу, им ломали хре-бет.

Плавать по морю более необходимо, чем жить, уверяли древние. Развитие цивилизации и усиление торгового обмена привели к созданию парусного и гребного флота. Нил, Евфрат, Эгейское море и Понт Эвксинский (Черное море) были, очевидно, первыми полигонами, где создавались и совершенствовались водные системы транспорта. Парусный флот сыграл колоссальную роль в истории человечества, верно служа тысячелетия завоевателям и купцам, пиратам и конкистадорам. Благодаря парусу дерзкий испанец сумел подарить цивилизации вторую половину земного шара, а Кук — пятый континент.

С гуманитарной, или научной, точки зрения Великие географические открытия представляют собой, бесспорно, подвиг во имя истины и человечества. С точки зрения практических целей эти путешествия с риском для жизни были дерзкими, крупномасштабными и все же заурядными акциями по разведке несметных богатств. Да и последующие события на вновь открытых землях продемонстрировали, что благородная разведка превратилась в экономический шпионаж с последующими грабежами во всем их кровавом великолепии.

Ни вечная слава, ни забота о человечестве или о грядущем бессмертии гнали мореплавателей в ги-бельные дали, а стремление разбогатеть. Жажда золота и сокровищ гнала Колумба через неведомый, таинственный и страшный океан к новым берегам. Он не нашел ни Индию с ее специями, ни счастливую Аравию с ее благовониями, ни острова Сипанго с неиссякающими запасами золота и с жемчугом, «отличающимся необыкновенно чистым блеском». И, напрасно выдавая желаемое за действительное, Колумб писал не менее алчной королеве Изабелле с Гаити, что «золото — это совершенство... и тот, кто владеет им, может совершить все, что пожелает, и способен даже вводить человеческие души в рай» 5. Человек, который жаждал золота, воссоединил два полушария Земли, умер в нищете. Со-гласно его же концепции, он вряд ли попал в рай.

Вслед «за неудачником» ринулись конкистадоры, которые мечом освобождали души индейцев от бренного тела, а крестом благословляли их вознесение в рай. С ненасытной жаждой золота в сердце и мечом в руке шли конкистадоры убивать цивилизацию, которая звездами интересовалась больше, чем деньгами, а золото было ритуальным металлом для сотворения лика Солнца.

Испанцы убивали всех подряд, надеясь, что бог отличит своих от чужих, а их души введет в рай. И по-райски благодатная земля с ее несметными бо-гатствами стала местом, где аборигенов приучали жить, как в аду, если им доведется туда попасть. Все новые волны конкистадоров набегали на берега Нового Света, дабы послужить Богу, Ее Величеству, а также затем, чтобы завладеть его богатствами. В последнем все проявляли особое усердие, немысли-мую жестокость, фантастическую изощренность и нечеловеческую настойчивость 6.

«Великолепные, жадно ищущие добычи и победы, белокурые бестии» оказались горсткой авантю- ристов, грабителей и шпионов, выведывающих места захоронений золота и сокровищ индейских богов. Пришельцы были таинственны, непонятны и потому вселяли неведомый ужас. Первоначально индейцы даже лошадь и всадника воспринимали как единое, целое. Касик Текум могучей рукой вонзил копье в голову лошади, которая рухнула. Он торжествовал победу, полагая, что чудовище повержено, когда всадник вскочил и поразил «победителя» насмерть. Так касик и умер, не сумев осмыслить, кто же его сразил.

Пушечные выстрелы воспринимались аборигенами как небесный гром и обещание страшной кары, которая не заставила себя ждать. Подкупленные жрецы Нового Света, такие же продажные, как и Старого, объявили разбойника Кортеса, «подчерненного мавританской кровью» и обремененного долгами, от которых он, собственно, и бежал, «белолицым и богатым богом Кетцалькоатль», которого давно ждали. Судьба ацтекской цивилизации после этого была предрешена. Новые боги — новые порядки.

Рядовой христианин, провозглашенный индейским богом, с неимоверной жестокостью перебил почти все население Теночтитлан. Из сокровищниц вынесли только украшения и утварь, изготовленные из золота, а дворец предали огню. Гибли люди и города, государства и ремесла, секреты и опыт ве-ликих зодчих и звездочетов. А художественные ценности переплавили в слитки золота и серебра.

Золото погубило индейцев и их цивилизацию. Когда бы не богатства, вряд ли христиане проявили столько активности и находчивости, истребляя «бездушных дикарей». Изничтожив неведомый для Ев-роазиатского континента тип цивилизации, Кортес захватил всего лишь 600 кг золота. В этом отношении более удачливым оказался Писарро, который так щедро лил чужую кровь, что реки Нового Света на долгие версты приобретали кроваво-желтый оттенок.

Хитростью захватив инка Атаульпу, он потребовал выкуп взамен жизни вождя. Поверив еще одному «белолицему богу», число которых множилось в геометрической прогрессии, инки заполнили комнаты драгоценностями, золотом и серебром. Хитрый, коварный и жестокий Франсиско Писарро, свинопас в Испании и «белолицый» бог Америки, после полу-чения фантастически богатого выкупа умертвил вождя, обвинив его во всех мыслимых и немыслимых грехах, о многих из них тот и представления не имел. Не потому, что был святым, а потому, что он и не подозревал, как далеко европейцы ушли в умножении преступлений и утончении греха.

Индейцы хоть и не знали цену золота, но уже знали подкуп, вероломство и предательство. Брат продал брата. От имени брата казненного вождя Писарро вошел в великолепную столицу инков Кус-ко. Столица была столь прекрасна и богата, что испанцы назвали ее «Городом цезарей». Однако восторги не помешали разграбить город и Храм Солнца. Обезумевшие от жадности солдаты ломали золотую утварь, расплющивали фигурки, чтобы они занимали меньше места, переплавляли золотые пластины, удивительные, кованные из золота деревья, фигурки птиц и другие предметы...

По оценкам специалистов, размер выкупа составил 5,5 т золота и около 12 т серебра, не считая более тонны золота и 15 т серебра, взятых при разгроме «Города цезарей». Все-таки идея бога теплилась в окаменевшем сердце Писарро. Храм Солнца, после того как его ободрали, был превращен в католический монастырь, призванный «отпущать грехи ныне и во веки веков» 7.

Новый импульс экономическому шпионажу дало открытие Америки. Испанцы из своих заокеанских владений вывозили огромное количество золота в Европу. Купцы и авантюристы европейских стран стремились присвоить хотя бы часть добычи. Французский корсар Жан Флери перехватывал сокровища, попавшие в руки Кортеса и других испанских конкистадоров. А чтобы знать, когда, откуда и куда повезут золотые слитки, надо было иметь источники информации. Для этого французским и английским пиратам приходилось содержать большой штат экономических шпионов в обеих частях света. В свою очередь «для борьбы с французскими кор- сарами Мадриду пришлось завести во французских портах Ла-Рошель, Нант, Дьепп тайных лазутчиков для получения известий об отплытии пиратских кораблей и о планах корсаров. Дурные примеры заразительны: по пути, проложенному французами, через некоторое время последовали пираты из Англии и других стран. Так что работы для испанских шпионов с годами все прибавлялось»,— писал исследователь истории тайной дипломатии Е. Черняк 8.

Поддавшись общему искушению, английская ко ролева Елизавета объявила испанцев вне закона, а грабеж их каравелл — «богоугодным делом». Зная алчность людей, испанцы все операции по погрузке и разгрузке золота и серебра осуществляли в глубочайшей тайне. Они так же тщательно скрывали маршруты движения, содержимое трюмов, сроки отплытия и прибытия, равно как и порты назначения.

В один далеко не прекрасный для испанцев день шпионы королевы донесли, что враги собираются перевозить золото, серебро и другие драгоценности на фантастическую сумму в целях безопасности из Перу в Панаму. Маршрут считался совершенно без-опасным. Грабили только в Атлантическом океане и, как правило, на подходе к Европе. В Тихий океан выходил только Магеллан, да и тот погиб в стычке с папуасами. Вице-король Испании, который руководил переброской ценностей испанской короны, мог не беспокоиться из-за бича испанских гал- лионов — английских пиратов на королевской службе.

Искушение было слишком велико, и королева Англии, решив, что дерзким помогает бог, послала разбойника и душегуба Френсиса Дрейка вокруг Америки и по существу во второе кругосветное путешествие. При всей фантастичности предприятия оно удалось. В 1580 г. пират вернулся с триумфом и с многотонными сокровищами, награбленными у грабителей, в Европу тем же путем, что и жалкие остатки магеллановской флотилии.

Шпионаж и грабежи, как корысть и соглядатайство, шли рука об руку через тысячелетия, ибо налетчики без наводчиков обречены на голодную смерть. Еще не были изобретены морально-этиче- ские, социально-экономические, государственно-правовые, политико-идеологические и прочие обоснования грабительских акций. Племенной совет в лучшем случае поднял бы на смех человека, осмелившегося заявить, что грабить нехорошо. Если такие находились, их объявляли сумасшедшими или врагами племени.

Если верить Словарю иностранных слов, «шпионить» — слово немецкого происхождения, родственное русскому «следить», «подглядывать». В данном случае этимологический смысл совпадает с совре-менной интерпретацией значения слова. Но сам шпионаж значительно древнее немецкой нации и уходит своими корнями в седую древность человеческой истории.

Очевидно, такие древнейшие чувства, как любопытство, зависть и желание позлословить, побужда-ли человека разумного следить за своими сородичами. Это и был эмбрион частного шпионажа. Исподволь люди, интересующиеся делами сородичей, не могли не понять всю выгоду, связанную с наличием информации. Тайны и шпионаж, как вор и торговец краденого, сопутствуют друг другу и сегодня, как и тысячи лет назад.

Информация, собранная шпионами, реализовы- валась в грабежах. На раннем этапе человеческой истории частный шпионаж — это скрытый и повышенный интерес к делам, поступкам и словам других частных лиц, будь то дети, родители, супруги, приятели, друзья, соседи, сородичи, «кооператоры по охоте за мамонтами» и т. д. Частный шпионаж может быть личным, а может осуществляться и через третьих лиц — членов своей семьи, друзей, специально нанятых агентов или специализированные организации 9.

Грабежи себя изжили экономически. Издержки превышали результаты, ибо накопленные богатства быстро истощались. На смену силе с ее извечным законом «хочу и отниму» пришла торговля с ее хитростью, изворотливостью и обманом.