ГУМАНИТАРНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
—
в СМД-методологии — систематизация, соорганизация и упорядочение в пространстве и во времени компо-нентов целенаправленной коллективной деятельности людей на основе со-временного гуманитарного знания.
Согласно В. В. Мацкевичу и П. Г. Ще- дровицкому, составляющими Г. Т.являются нематериальные элементы: различного типа знания, идеи, схемы, конструкты, знаковая среда (реклама, продукты СМИ и др.), квалификации, человеческая психи-ка, доверие, ответственность, авто-ритет, авторское право и т. п. В Г. Т. материальные (вещественные) ха-рактеристики являются характеристиками продуктов и представляются как производные, полученные в ре-зультате гуманитарной деятельности, к которой невозможно приме-нить вещественную мерность. Это приводит к тому, что причинно- следственные связи в Г. Т. являются неявно выраженными —¦ для их ус-тановления и проектирования требуется проведение многофакторного и кластерного анализов. Г. Т. проек-тируются на основе системного и де- ятельностного подходов, мышление становится основным и централь-ным их звеном.
Организация мыш-ления как технической составляющей Г. Т. осуществляется по особым гуманитарным законам и методам. Г. Т. — ресурсоемки. Под ресурсом в них понимается наличие: а) идей, концептов и т. п. и их перевод в разряд деятельностных целей и задач, программ и проектов; б) людей, способных разрабатывать и реализовы- вать развивающие проекты и про-граммы; в) финансов и требуемой материальной базы. Г. Т. проектируются с использованием комплексного знания: гуманитарного и естест-веннонаучного. Информация в Г. Т. рассматривается как отдельный элемент, который в технологии выпол-няет посредническую функцию между активными деятелями и позволяет значительно "сжимать" и "техноло- гизировать" время. Технологизация отдельных составляющих (низовых и рутинных работ) значительно вы-свобождает время и пространство для других видов работ — мыслительно- рефлексивных (концептуализации, идеологизации, целеполагания и т. п.). Г. Т. являются инфраструктурными (нелинейными). Это означает зави-симость каждого элемента гумани-тарной системы от целого ряда нео-пределенных факторов. Нелинейность как характеристика Г. Т. выражается в необходимости фиксировать полу-чаемые промежуточные результаты и продукты, а также их использование в других системах деятельности. Именно поэтому Г. Т. характеризуются функциональным укрупнением де-ятельности и как следствие — автоно- мизацией отдельных ее составляющих. Уже сегодня можно наблюдать четкое вычленение в отдельные инсти-туты таких составляющих Г. Т., как консультирование, экспертирование, обмен информацией, правовое обес-печение и осуществление между ними кооперации на договорных осно-ваниях. В Г. Т. важны не столько со-держания отдельных элементов, сколько тип системных отношений, определяющий специфику и название той или иной Г. Т. Так, в сис-теме образования соответствующей Г. Т. выступает способ соорганиза- ции компонентов образования и их упорядочения в пространстве и вре-мени. Техническое отношение к гу-манитарным сферам деятельности предполагает возможность сущест-вования гипотезы о том, что разви-тие в системе образования оискус- ствляется, т. е. осуществляется за счет разумной деятельности людей с учетом естественно складывающихся тенденций. Первая попытка технологизировать образование была предпринята Я. А. Коменским в середине 16 в. Созданная им класс-но-урочная система есть не что иное, как технология образования, прочно вошедшая в педагогическую практику и остававшаяся фактически неиз-менной уже на протяжении четырех веков. Первоначальное употреб-ление термина "технология" в обра-зовании в 20 в. было связано с ис-пользованием технических средств обучения, а затем с совершенствованием методов обучения и научной организации учебного процесса с целью повышения его эффективности. Позже технология образования стала определяться как проект педаго-гической системы, реализуемый на практике. Технологический подход в образовании подвергается серьезной критике со стороны ученых, раз-рабатывающих концептуальные по-ложения философии и социологии образования, а порой даже полно-стью отвергается. Чаще всего техно-логия обучения сводится к обычным методическим разработкам, ее смысл крайне сужается, и при этом усиленно акцентируется внимание на ориента-цию технологий репродуктивного ти-па. Выдвигается основной аргумент — игнорирование личности учащегося, представление его как объекта вос-питания и обучения, отсутствие в технологиях места для творчества преподавателя и учащегося. Отрица-ние технологического подхода в об-разовании основывается, вероятно, на утверждении, что не может суще-ствовать технического отношения к гуманитарным областям и сферам деятельности. Таким образом, фик-сируется неразличение Г. Т. и техно-логий производственных. В отличие от технологий производственных, где объекты и материал максимально независимы от человека и его дея-тельности, технологии образования как раз и являются Г. Т., т. е. стано-вятся зависимы от человека и имеют дело с человеческим материалом. Образовательные технологии осно-ваны на гуманитарном знании, которое имеет в отличие от естественнонаучного иную организационную схему. Для достижения некоторой цели изобретается процедура, по-средством нормировки и тиражи-рования процедура превращается в технику, техника и результаты ее применения исследуются, и на основе исследования выводится закон со-циальной жизни, деятельности, по-ведения людей и т. д. В естественнонаучном знании соорганизация осуществляется по схеме "исследование — закон — процедура — техника" (В. В. Мацкевич). Образование как сфера деятельности и мышления включает в себя ряд процессов: обра-зование (в узком смысле слова), под-готовку кадров, обучение, воспитание, грамотность. Результатом проектирования-технологизации вышеперечисленных процессов в системе образова-ния является технология обучения, подготовки, воспитания и т. д. Ре-зультатом проектирования межпози-ционного взаимодействия выступает технология кооперации в деятельности образования (по отдельности — технология исследования, технология управления, технология проектирования и т. д.). Комплексирование всех частных технологий позволя-ет получить целостную технологию образования. Технология педагоги-ческого труда (педагогическая тех-нология) становится составляющей технологии процессуальной — обучения, воспитания, подготовки. Тех-нология образования является основной формой реализации содержания образования и способом соорганиза- ции мыследеятельностных процес-сов обучения, подготовки, грамотно-сти, образования и кооперативных процессов системы образования. Ос-нованием к проектированию новых технологий образования служит пе-реориентация образовательных це-лей. Во времена Я. А. Коменского основной целью было научить всех читать и понимать Библейскую ли-тературу. Впоследствии произошла смена целей образования на освоение естественнонаучного знания через усложнение учебных предметов. Технология образования при этом оставалась практически неизмен-ной: взаимодействие преподавателя и учащегося осуществлялось по принципу передачи знаний и их ус-воения; незначительные изменения происходили на методическом уров-не, определенная вариативность в выборе конкретных педагогических действий допускалась и обознача-лась как педагогическое творчество, поиск и т. д. Основные трудности приходились на этап распределения и "упаковки" во времени постоянно наращиваемых в плане информативности учебных предметов. В конце 19 — начале 20 в. наметилась тен-денция на кардинальную смену целей образования, вызванная социо-культурной ситуацией — кризисом естественнонаучного знания, интел-лектуальным усложнением реперту- аров деятельности людей. С фор-мированием постиндустриального общества наличие интеллектуальных компонентов в системе деятельности людей стало первоочередным и самым важным фактором. Образование как сфера подготовки высококвалифицированных специалистов по-степенно меняет ориентацию от пе-редачи постоянно накапливающейся информации на освоение способов и средств мышления и деятельности. Трансляционные технологии образо-вания и обучения, таким образом, постепенно сменяются на более сложные мыследеятельностные. Новая технология обучения — технология организации мыследеятельности и ее нормирование. Это технология принятия решений и их рефлексия, это конфликт идей и разрешение кон-фликта, это осознанное планирование деятельности и ее осуществление, это аналитика и рефлексия деятельности и мышления, это осознание самого себя как деятеля и как личности, индивидуальности. Кардинальная смена целей образования приводит к определению принципа непрерыв-ности образования, обеспечению прав человека на постоянное освоение новых способов мышления и деятель-ности на основе культурных норм. Массовое проектирование техноло-гий обучения привело к накоплению достаточно большого арсенала уста-ревших, "несанированных" техноло-гий. Именно поэтому с особой остротой встает вопрос о стандартизации образовательных процессов и техно-логий. Проблематизация социокуль-турной ситуации и определение пер-воочередных и долговременных задач, стоящих перед образованием, зада-ют направление поиска новых техно-логических форм образования. Мож-но зафиксировать две принципиально различные технологические схемы образования, основанные на различном типе отношений "человек — система образования". Схема "входа-выхода" — учащийся мыслится как "материал" в технологической системе, который необходимо преоб-разовать, видоизменить, нарастить под воздействием соответствующих факторов содержания образования т. д. Схема "входа-выхода" приемлема как схема обеспечения обязательных стандартов образования и является наиболее практикуемой, постоянной и консервативной. Схема "супермаркета" — вход в технологическую систему всегда открыт, и вместо на-вязывания человеку заранее опреде-ленных образовательных путей ему для выбора предлагается множество образовательных услуг, модулей, блоков модулей и т. д. Человек может войти в эту систему и в любой момент выйти из нее. Схема "супер-маркета" является динамичной и пе-ременной составляющей в системе образования, которая реагирует на состояние рынка труда и потребле-ния интеллекта и является развива-ющей в системе образования. Преоб-ладание и доминирование той или иной технологической схемы не может обеспечить всю полноту системы образования. В зависимости от ос-новного элемента в системе функци-ональной деятельности, который подвергается изменению в процессе проектирования, возможна дальней-шая классификация технологий обучения на модульные и полевые. Модульная технология строится на основе разделения учебного матери-ала на определенные блоки, темы, смысловые моменты и т. п., затем осуществляется комбинирование, комплексирование и модульная со- организация блоков. Полевая техно-логия строится на совершенно других принципах — деятельностных. Целенаправленно проектируются и организуются моменты деятельностных полей "напряжений", конфлик-тов на всех этапах разворачивания мыследеятельности. Преодоление конфликта, достижение понимания в мыслекоммуникации и обретение субъектами процесса обучения не-которой мыслительной способности становится основным результатом технологического"полевого"этапа. Не исключена возможность разум-ного сочетания и комплексирования модульной и полевой технологии как возможности взаимодополнения и развития. Технологическая устой-чивость системы образования может быть обеспечена за счет привнесения в систему обоснованных целей, задач, норм. Технологически организация работ в кооперированной деятельности образования может осуществляться в разных режимах: 1) стабильном (постоянном, отнормированном) режиме деятельности, направленном на воспроизводство системы деятельности образования; 2) экспериментальном (динамичном, корректирующем) режиме, цель которого — осуществ-ление наддеятельностной рефлек-сии, концептуализация, проектирование и программирование и т. п. В периоды реформирования образо-вания основным становится второй режим работы, за счет которого осу-ществляется коррекция первого. В промежуточные периоды между ре-формами образования наибольший акцент ставится на организацию пер-вого режима, при этом полное исклю-чение второго недопустимо.С. А. Крупник ГУМБОЛЬДТ (Humboldt) Вильгельм фон (1767—1835) — немецкий философ, языковед, государственный де-ятель, дипломат, один из основате-лей Берлинского университета (1810). Ведущий представитель гуманизма и идей гуманности в немецком идеализме. Мировоззрение Г. органично соединяло в себе такие базовые основания, как тотальность (в худо-жественном изображении жизни) и универсальность. Идеи Гердера о це-лостности всемирно-исторического процесса, о народах как живых орга-низмах, о включенности деятельности отдельного человека в бесконечное поступательное развитие общества как предпосылке исследования истории были творчески переработаны Г. наряду с эстетическими концепция-ми Гёте и Шиллера, ориентированными на классическую Грецию как воплощение идеала. Историк, по Г., должен проникать во внутреннее со-держание и смысл истории, дабы избежать опасности быть простым регистратором исторических резуль- татов. Работы Г. 1790—1800-х о древ-негреческой культуре соединили про-блематику истории и эстетики. В фи-лософии истории Г. перерабатывал опыт Великой французской револю-ции. Раннее его сочинение "Идеи к опыту, определяющему границы де-ятельности государства" (частично опубликовано — 1792, полностью — 1851) являет собой рассуждение о политических условиях, призванных обеспечить свободное развитие индивида и народа. По Г., задачами госу-дарства являются защита внешних рубежей и обеспечение правопорядка в стране при условии предоставления всех возможностей для свободного и раскрепощенного националь-ного и индивидуального развития. Надежда Г. на достижение идеала с помощью социальных реформ, вос-питания, самосовершенствования обусловила возрастающую роль пе-дагогических мотивов в его творче-стве. Как результат инициированной Г. реформы образования была создана гуманистическая гимназия в ее классическом облике. Г. стремился преодолеть дуализм материи и идеи, материала и формы; из их слияния возникает, по Г., "организация" — в мире физическом,"характер" — в мире интеллектуальном и моральном. "Тайна всего бытия" заключена, по Г., в индивидуальности (личности, народа). Принимая философское учение Канта, Г. стремился конкре-тизировать и развить его на материале общественной истории. Согласно теории исторического познания Г., всемирная история есть результат деятельности духовной силы, лежащей за пределами познания, поэтому она не может быть понята с причинной точки зрения. Историю как науку в известной степени может за-менить эстетика. Вся философия Г. может рассматриваться как характе-рология форм культуры, выражаю-щих самобытную внутреннюю форму "духа народа". Моментом такой сравнительной характерологии (сам Г. понимал ее как "антропологию") оказалось и "сравнительное языко-знание", одним из родоначальников которого стал Г. ("О сравнительном изучении языков...", 1820). В трактате "О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества" (опубликован как введение к работе "О языке кави на острове Ява", т. 1—3, 1836— 1839) подчеркивается творческая природа языка: язык — не столько продукт деятельности, нечто созданное, сколько сама деятельность, т. е. непрестанно совершающийся про-цесс порождения смысла, "орган, об-разующий мысль", продукт "языкового сознания нации": в самой структуре языка (его "внутренней форме") воплощено определенное воззрение на мир ("мировидение") того или иного народа. Языковед, по Г., должен постичь язык как са- модостаточный продукт творчества народного духа: "В каждый момент и в любой период своего развития язык предлагает себя человеку — в отличие от всего уже познанного и продуманного им — как неисчер-паемая сокровищница, в которой дух всегда может открыть неведомое, чувство — всегда по-новому ощутить непрочувствованное". "Обособив" язык как предмет исследова-ния, Г. явился по существу осново-положником философии языка как самостоятельной дисциплины и оказал огромное влияние на развитие языкознания в 19—20 вв. В своем учении о языке Г. предложил ока-завшийся весьма ценным метод срав-нительно-исторического исследова-ния языков. Эволюция в 19—20 вв. философии языка и научного языко-знания в качестве новых "изданий" философского номинализма, как пра-вило, происходила в границах кон-структивного преодоления полюсов идеи Г. о: а) языке как органе и орудии мысли, б) языке, как органе, об-разующем мысль (перевод Потебни); в) языке как о той "духовной силе, которая в своем существе не позво-ляет вполне проникнуть в себя" (перевод В. В. Бибихина).
А. А. Грицанов
ГУМИЛЕВ Лев Николаевич (1912— 1992) — русский историк-этнолог, философ, автор оригинальной кон-цепции исторического процесса. Сын поэтов Анны Ахматовой и Николая Гумилева. Арестовывался в 1933 и 1935. В заключении на Бело-морканале и в Норильске (1938— 1943). В 1948 Г. защищает диссерта-цию на соискание ученой степени кандидата исторических наук (тема — "Подробная политическая история первого тюркского каганата"), но, не успев получить документы ВАК, арестовывается. Вновь в заключении — до 1956. Доктор историчес-ких наук (1961, тема — "Древние тюрки 6—8 вв."). Доктор географических наук (тема диссертации — "Этногенез и биосфера Земли", депонирована во ВНИИНТИ в 1979). Основные сочинения: "Хунну" (1960), "Иакинф (Бичурин). Собрание сведений по ис-торической географии Восточной и Срединной Азии"(I960), "Подвиг Бахрама Чубины" (1962), "Откры-тие Хазарии" (1966), "Древние тюрки" (1967), "Поиски вымышленного царства" (1970), "Хунны в Китае" (1974), "Этногенез и биосфера Земли. Вып. 1—3" (1979, 1989), "Древняя Русь и Великая Степь" (1989), "География этноса в исторический период" (1990), "Закон Божий" (1990), "Тысячелетие вокруг Каспия" (1991), "От Руси к России: Очерки этнической истории" (1992), "Этносфера: История людей и история природы" (1993), "Ритмы Евразии. Эпохи и цивилизации" (1993), "Из истории Евразии" (1993), "Черная легенда.
Друзья и недруги Великой Степи" (1994) и др. Парадоксальная по со-держанию и подчеркнуто неакаде- мическая по способу изложения фи- лософско-историческая концепция Г. в основе своей излагается в трак-тате "Этногенез и биосфера Земли". Своеобразие концепции Г. определя-ется прежде всего ее исходными ус-тановками: 1) преодолеть понимание исторического как "надприродного" посредством рассмотрения истории в контексте географических процессов; сфера историко-географических закономерностей связывается Г. с феноменом этноса; 2) подчеркнуть принципиальную "мозаичность" че-ловечества, лишающую оснований европоцентристское разделение народов на исторические и неисторические, передовые и отсталые; истори-ческие свершения связываются Г. не с прогрессом единой человеческой цивилизации, а с активностью дис-кретных образований — этносов;
акцентируя неоднородность исто-рического времени, сосредоточить внимание на экстраординарных всплесках человеческой активности, имеющих огромные исторические по-следствия (например, завоевания Александра Македонского или На-полеона), но загадочных по своим источникам и до сих пор не нашедших вразумительного объяснения;
свести различие между гуманитар-ным и естественнонаучным знанием к различию в степени достоверности, ориентироваться на исследовательские стандарты и понятийный аппарат естественных наук; этнос трак-туется Г. как природное (хотя и не биологическое) явление. Отношение Г. к историческому материализму напоминает позднесредневековую концепцию "двух истин": поступа-тельное развитие общественно-эко-номических формаций не отрица-ется, но фактически относится к разряду "истин веры", тогда как строго научное "эмпирическое обоб-щение" представляет историю как сеть природных процессов этногенеза. Этнология, разработанная Г., подчеркнуто и последовательно ере- тична — им отвергаются все выделяемые традиционной наукой признаки этноса: язык, особенности культу-ры, этноним, самосознание, единст-во происхождения. Единственным реальным этнодифференцирующим признаком Г. считает этнический стереотип поведения, за которым стоит гипотетическое "этническое поле". Этнос трактуется Г. как энер-гетический феномен, связанный с биохимической энергией живого ве-щества, открытой Вернадским. Спо-собность этноса к совершению работы (в физическом смысле — походам, строительству, преобразованию ланд-шафта и т. п.) прямо пропорциональна уровню "пассионарного" напряже-ния. "Пассионарность" определяется Г. как способность и стремление к нарушению инерции агрегатного состояния среды. Проявления пасси- онарности легко отличимы от обы-денных поступков, продиктованных инстинктом самосохранения, — они стихийны и могут быть саморазру-шительными. Индивиды-пассиона-рии (в просторечии — "великие люди") посредством пассионарной индукции "заражают" своих сопле-менников, обеспечивая высокий уровень пассионарного напряжения этноса в целом. Универсальная схема этногенеза включает в себя пассио-нарный толчок, рождающий новую этническую систему, и инерционное движение растраты полученного энергетического импульса к состоянию гомеостаза (равновесия с окру-жающей средой). Анализ географии процессов этногенеза (зоны этногенеза представляют собой сплошные полосы на земной поверхности, огра-ниченные кривизной земного шара) приводит Г. к гипотезе о внепланет- ном происхождении пассионарных толчков. В этнологии Г. различают-ся этногенез и этническая история. Этногенез обусловлен внеземным пассионарным импульсом, рождаю-щим в определенном регионе суперэтнос (комплекс родственных этно-сов, аналог "локальных цивилизаций" Тойнби). Этническая история — история отдельного этноса, обуслов-ленная не только ритмом этногенеза, но и особенностями ландшафта, куль-турными традициями, контактами с соседями и т. п. Именно эти особен-ности обусловливают внутреннее сво-еобразие суперэтносов. Этнология Г., представляющая собой необычное сочетание богатейшей фактологии, сверхсмелых гипотез и визионерской убежденности, значительна прежде всего как радикальная постановка проблемы выработки нового понимания истории, вписывающего ее в контекст глобальных природных процессов.
В. Н. Фуре
ГУМПЛОВИЧ (Gumplowich) Людвиг (1838—1909) — польско-авст-рийский социолог и правовед, пре-подаватель в университетах Кракова и Граца, автор многих социологи-ческих и юридических работ, осно-воположник теории "социального конфликта", "этноцентризма", ори-гинальных теорий происхождения государства, рас и законов социаль-ного развития. Основные сочинения: "Раса и государство" (1875), "Расовая борьба" (1883) и др. Г. весьма убедительно показал принципиальное отличие социологии от истории, психологии, права, политэкономии, определив специфический характер ее объекта и предмета исследования. Подчеркнув, что для истории и других гуманитарных наук предметом являются те или иные действия личности, события, Г. обосновывает, что "предмет социологии составляет система движений социальных групп, повинующихся столь же вечным, неизменным законам, как солнце и планеты". Предметом социологии, по Г., являются закономерности раз-вития человечества, его классов, со- циальных групп, социальных отно-шений, возникающих из взаимодей-ствия человеческих групп и общнос-тей. "Отыскать во всех этих столь различных процессах социального развития социальные законы, дейст-вующие в них и управляющие ими, — писал Г., — великая и отнюдь не легкая задача социологии". Г. первым в социологии не только сформулировал ее общие и специфические законы, но и создал их классификацию. Исходя из той методологической по-сылки, что субстратом социологического закона является социальная группа, человеческий род и чертами социологического закона, как и при-родных явлений, являются однооб-разие, повторяемость, он характери-зует такие специфические законы: правильность развития, периодич-ность, сложность, взаимодействие разнообразного, всеобщую целесооб-разность, тождество сил, тождество процессов, параллелизм. Общество развивается, по Г., строго законо-мерно, под действием социальных законов. Его движущей силой явля-ется стремление социальных групп к самосохранению и постоянному повышению своих благополучий. Это стремление в свою очередь "приводит к стремлению властвовать над другими социальными группами и их порабощению, которое, при столк-новении с подобными же стремлени-ями других групп, приводит к борьбе за власть над другими социальными группами". Вся история человечес-кого развития — сплошная борьба социальных групп. Борьба между ордами (т. е. группами, объединен-ными физико-антропологическими и этническими признаками), в резуль-тате которой возникает государство, в дальнейшем сменяется борьбой, с одной стороны, между государствами, с другой — внутри государств: между группами, классами, сосло-виями, политическими партиями. Особенно много внимания уделил Г. борьбе рас в книге "Расовая борьба". Но понятие "раса" он определял со-циальными признаками, а не биоло-гическими. Поэтому по существу речь шла о борьбе классов. Г. является автором теории "этноцентризма", которая также обосновывается им прежде всего в книге "Расовая борьба". Он утверждал, что существует разный характер отношений внутри группы и между группами. Опираясь на выведенный им "всеобщий высший закон" — закон самосохра-нения, Г. доказывал, что если для отношений внутри группы характер-ны сплоченность, солидарность, вы-сокое уважение к выработанным внутри группы нравственным и эсте-тическим ценностям, то для отношений между группами, напротив, ха-рактерны враждебность, недоверие, взаимное презрение и т. п. В настоящее время термин "этноцентризм" применяется в социологии и соци-альной психологии. Г. — автор ори-гинальной концепции происхождения и сущности государства. По Г., объективные закономерные дейст-вия социальных групп ведут к созданию государства. Первое действие здесь состоит в порабощении одной орды другой, одного племени другим, одной социальной группы дру-гой, в организации господства над порабощенными, для чего создаются соответствующие учреждения. "Каждое государство является сово-купностью учреждений, имеющих целью господство одних над другими, и именно меньшинства над боль-шинством. Поэтому государство есть организация господства меньшинства над большинством". Таким же путем, по Г., происходило и образо-вание наций. По его мнению, нации образовались не путем собственного роста племени, народности, а путем порабощения многих племен более могучими, иногда объединенными племенами. Поэтому в государственной форме объединения людей, как правило, есть несколько народнос-тей, наций. Внеся достойный вклад в развитие социологии, Г. стремился возвысить социологию над всеми гу-манитарными науками. Он считал, что она есть основа всех социальных наук: "...как наука о человеческом обществе и о социальных законах со-циология представляет, очевидно, фундамент всех наук, занимающихся отдельными частями человечес-кого общества, отдельными направле-ниями человеческой деятельности, наконец, отдельными проявлениями общественной жизни".
Г. П. Давидюк
ГУРВИЧ (Gurvitch) Жорж (Георгий Давидович) (1894—1965) — французский и российский социолог и философ. Учился в разных учебных заведениях России и Западной Европы. Изучал философию, социо-логию, право. В 1917—1918 преподает в Петроградском университете. В 1918 назначен профессором Том-ского университета. В 1920 эмигри-ровал. В 1921 —1925 читал лекции в Пражском университете. Работал в Германии. Затем переехал во Францию, где работал в университетах Бордо (1929—1935) и Страсбурга, где заменил на кафедре М. Хальбвак- са. В 1928 принял французское гражданство. Поддерживал отношения с Н. Гартманом, Шелером, Гуссерлем и др. Участия в дискуссиях русских философов за границей не принимал. Во время войны преподавал в Гарвардском и Колумбийском университетах США, был дирек-тором Французского института социологии в Нью-Йорке. Сблизился с Морено, Сорокиным, Р. Паундом. С 1949 и до конца жизни возглавлял кафедру социологии в Сорбонне, основанную Дюркгеймом. Основал Центр социологических исследова-ний (1946) и Лабораторию социологии познания и морали, Международную ассоциацию социологов франкоязычных стран, журнал "Международные тетради по социологии". Иницииро-вал ряд программных для западной социологии коллективных трудов: "Социология" (т. 1—2, 1947, совместно с У. Муром); "Социометрия во Франции и в США" (1950); "Индуст-риализация и технократия" (1949); "Трактат по социологии" (т. 1 — 2, 1960—1962). В России опубликовал только одну небольшую работу, по-священную исследованию творчест-ва Феофана Прокоповича (1915), в Праге — работу "Фихтевская система конкретной этики" (1924). Ос-новные работы Г. опубликованы на французском (хотя он опубликовал во Франции и несколько статей на русском). Г. принадлежат: "Совре-менные тенденции немецкой фило-софии. Гуссерль, Шелер, Э. Ласк, Н. Гартман, Хайдеггер" (1930); "Идея социального права. Развитие и система социального права. История доктрины с 17 до конца 19 в." (1932, защищена как докторская диссер-тация); "Юридический опыт и плю-ралистическая философия права" (1935, знаменует переход Г. к социо-логической проблематике); "Эссе о социологии" (1938); "Социология права" (1942, на англ. языке); "Дек-ларация социальных прав" (1944, на англ. языке); "Введение в ис-следование социологии познания" (1948); "Социальные детерминизмы и человеческая свобода" (1955); "Со-циология К. Маркса" (1959); "Пру- дон. Его жизнь, его дело" (1965); "Диалектика и социология"(1962); "Исследование о социальных классах. Идея социальных классов Маркса и современность" (1966); "Соци-альные рамки познания" (1966) и др. Занимался проблемами истории философии и социологии, теорией и ме-тодологией социологического зна-ния, социологией права, морали, познания. Г. исходил из установки на теоретический синтез различных отраслей и концепций в социологии. Это потребовало критического мето-дологического анализа практически всех современных ему направлений мысли и постоянной корректировки собственных взглядов (не зря его теорию называли "доктриной перма-нентной революции в социологии"). Сам Г. свою социологию квалифици-ровал как "диалектический микро-социологический гиперэмпиризм". Социология, по Г., должна основы-ваться на диалектике и заниматься социальными микроотношениями людей внутри макрогрупп. Такая двойственная ориентация позволяет снять противоположность материа-лизма и идеализма, преодолеть одно-сторонность имеющихся концепций. Диалектика понимается при этом как инструмент познания, констру-ируемый исследователем для получения желаемых результатов. Она должна быть связана с эмпирическими данными, т. е. стать "недогматической, эмпирико-реалистической диалектикой". "Ее задача — разрушение всех принятых воззрений, сложившихся теоретических синте-зов и принятых на веру очевиднос-тей" (Г.). Диалектика (как инстру-мент познания) выполняет прежде всего регулятивные функции, задает основополагающие рамки: она ставит перед человеком вопросы, про- блематизирует жизненные ситуации, предупреждает его о грозящих трудностях будущего, но не дает никаких готовых ответов. Централь-ными для понимания активности человека оказываются три понятия: "фатализм", "детерминизм", "свобода". Свобода трактуется Г. в духе laisser-faire, понимается как произ-вольное и спонтанное (без всяких ог-раничений) действие. В этом плане им критикуются любые проявления фатализма как трансцендентной и непостижимой (мистической) судьбы. Однако свобода человека в реальном социуме не безгранична, она всегда детерминирована. Как вари-ант детерминистской концепции Г. рассматривается марксизм, основным знатоком и критиком которого он себя считал. Маркс, согласно Г., создал "диалектику реального гума-низма", противопоставленную геге-левскому спекулятивному идеализму. В этом плане"поздний"Маркс полностью дедуцируем из "раннего". Однако во второй период своего твор-чества Маркс усилил принцип ма-териалистического монизма, что привнесло в его концепцию недопус-тимый фатализм. Нет универсаль-ной детерминирующей поведение людей причины. Нужно говорить, считает Г., о плюрализме реально действующих "детерминизмов". Ка-узальные (ограничивающие действие) законы — это интегративная характеристика сложившихся ком-бинаций реальных ансамблей, они (законы) не могут, следовательно, претендовать на универсальность и неизменность. Их следует рассмат-ривать скорее как "технические ме-тоды" познания. Не является все-охватывающим и какой-либо тип социальных законов: эволюционные законы не отвечают на вопрос "почему?", функциональные — носят су-губо описательный характер, статис-тические — применимы лишь для объединения наблюдаемых фактов в совокупности. Ориентироваться, следовательно, необходимо на мик-росоциологию, на изучение человека в конкретных ситуациях его дея-тельности. Необходимо выделение репрезентированных социальных типов, что позволит применить к изучению поведения человека методы микроанализа, в частности социоме-трии (метод "качественной и дис-кретной типологии"). Конструирование типов (метод социологии) отличен как от генерализирующих и аналитико-систематизирующих методов, так и от сингуляризирующего метода исторических наук, занимая промежуточное положение между ними. Социология через процедуры типологии занимается исследованием "целостных социальных феноменов" (понятие Мосса). Через "целостные социальные феномены" происходит ут-верждение динамичной социальной реальности. Они никогда не идентичны ни одному из своих конкрет-ных содержаний и не могут быть редуцированы к индивидуально-пси-хическому. Они задают, кроме того, импульсы изменения обществу. Социум — продукт коллективного творчества и волевых усилий людей, между которыми постоянно возникают конфликты, которые, аккуму-лируясь, способны приводить к со-циальным взрывам. Следовательно, социум должен стремиться к вы-работке механизмов, блокирующих нарастание в нем негативных тенденций (к их нарастанию ведет цент-рализация, бюрократизация,тех- нократизация социальной жизни). Отсюда идеал Г., обосновываемый им в ряде работ, — плюралистическая демократия, децентрализованное планирование экономики, организо-ванный капитализм (или "плюрали-стический коллективизм" на принципах самоуправления). Эти идеи Г. опираются на его философские работы первого периода творчества, в ко-торых он обосновывал принципы философского плюрализма. Г. исхо-дит из идеи Абсолюта, но доказыва-ет самостоятельность этической сферы, ее независимость от метафизики и религии. Нравственное действие предполагает "самостоятельное участие", являющееся условием вос-хождения к Абсолюту, предпола-гающему множество путей своего постижения (в том числе научную и художественную деятельность). Моральное, научное и эстетическое творчество Г. характеризует как "светское богослужение". Это есть система "автотеургии", смысл которой как раз и состоит в обосновании "самостоятельного участия" в Боже-ственном творчестве (через "волезре- ние", "волевую интуицию" человек способен возвыситься до "непосред-ственного видения творческого потока"). Бытие многопланово, мир не закончен и "непрерывно продолжает твориться", что предполагает посто-янную проблематизацию жизни и соучастие человека через мир по-вседневности в"творческом потоке".
В. Л. Абушенко ГУРДЖИЕВ (Гюрджиев) Георгий Иванович (1877—1949) — российский мыслитель. Родился в Армении, в греко-армянской семье. В юности у Г. появляется интерес к аномальным явлениям. В поисках"истинного знания" посетил множество стран Центральной Азии и Среднего Востока, остаток жизни провел в Европе и Америке. В конце 1913 создал первые учебные группы Института Гармонического Развития Человека. С началом революции уезжает со своими учениками на Кавказ. В 1917—1918 Институт Г. (в различных организационных фор-мах) функционировал в Тифлисе, затем, после эмиграции из России, в Константинополе (1919—1921) и во Франции. (В западной культурной традиции принято полагать датой основания Института — 1922, во Франции, в замке 14 в. в Фонтенбло. Многочисленные американские и европейские интеллектуалы, обу-чавшиеся там, именовались "лесными философами".) В 1924 его филиал открывается в Нью-Йорке. Г. — ав-тор трех серий сочинений под общим названием "Все и вся" (первая серия из трех книг — около 1300 стра-ниц — "Объективная и беспристрастная критика человеческой жизни, или Рассказы Вельзевула своему внуку"). Творчество Г., по его собственным словам, было призвано "способ-ствовать разрешению трех основных проблем: безжалостно и бескомпромиссно разрушить столетиями создававшиеся в сознании и чувствах читателя верования и взгляды на все существующее; ознакомить читателя с материалом, необходимым для нового сознательного творчества, показав его прочность и доброкачественность; способствовать становле-нию в сознании и чувствах читателя истинного, а не фантастического восприятия — не того иллюзорного мира, который он воспринимает, а мира, существующего в реальности". Согласно Г., люди Земли являют собой злосчастные существа, "чей бытийный Разум, вследствие очень многих причин... постепенно выродился и в настоящее время является весьма-весьма странным и крайне необычным". Доктрина Г. квалифицировалась на Западе как "русский мистицизм". Она включает в себя элементы йоги, тантризма, дзен-буд- дизма, суфизма. В основе понимания Космоса у Г. лежит глобальный принцип единства микро- и макроуровней. Все в мире, по Г., материально и находится в движении, характеризуясь лишь различными степенями плотности. (Вселенная у Г. акцентированно едина; градация материальности Абсолютного и тво-римых им посредством "луча творения" миров — различна; по мере удаления от Абсолютного число за-конов, которым подчиняется мате-риальность, возрастает; люди обитают в темном и неблагоприятном углу мироздания, где господствуют не "легчайшие вибрации Абсолютного", а посюсторонние тяжкие резо- нансы.) Душа человека также ма-териальна, она состоит из очень тонкой субстанции и приобретается им в течение всей жизни. Космос у Г. принципиально децентрирован, человек находится под постоянным воздействием различных смысловых полей, что затрудняет выбор собст-венного пути и предполагает непре-станные усилия. Обычные молитвы большинства индивидов, по мысли Г., сводимы к формуле: "Господи, сде-лай так, чтобы дважды два не было четыре". По схеме Г., развитие "луча творения" в конечном счете перехо- дит в собственную противоположность, ибо он существует в соответствии с "законом октавы": в интервалах "ми—фа" и "си—до", составляющих (в отличие от всех иных) лишь один полутон, осуществляется постепенное и всевозрастающее отклонение луча от первоначально заданного направления. Человеческие начинания поэтому протекают непредсказуемым образом и обычно венчаются, по Г., финалом, противопоставленным исходной цели. Эволюция Человека оказывается, по схеме Г., обратным восхождением в направлении Абсолюта и ориентированным против природы как таковой. При этом в глобальном балансе космических сил эволюция отдельных людей не имеет принципиального значе-ния: поодиночке они могут вырваться из-под пагубных планетарных (главным образом, согласно Г., — лунных) воздействий. По мысли Г., любая нация, класс, всякая эпоха, равно как и любая социальная группа, располагают определенным ко-личеством "поз", из которых они никогда не выходят и которые пред-ставляют их специфический "стиль", связанный с определенными косми-чески обусловленными формами мышления и чувств. Человек не может произвольно трансформировать ни форму своих мыслей, ни форму своих чувств, не изменив "поз". Человек не имеет постоянного, неизменного, индивидуального "Я". Он не может сразу (раз и навсегда) овладеть каким-то готовым общим смыслом существования. Вместо него существуют тысячи отдельных "я", нередко совершенно неизвестных друг другу, взаимоисключающих, несовместимых друг с другом, включенных в разнообразные смысловые поля. Считая предназначением чело-века обретение им своей подлинной сущности, Г. усматривал смысл су-ществования своего Института в создании условий, в границах которых "ничего не могло быть сделано автоматически и неосознанно". С этой целью использовались различные упражнения, особое внимание обра-щалось на музыку, танец, технику медитации. Все виды искусства, по Г., являются закодированной сис-темой древних знаний, "формами письма", а потому в подлинном ис-кусстве нет ничего случайного, его необходимо "уметь читать". Все че-ловечество Г. представлял в виде че-тырех кругов. Внутренний круг — "эзотерический" (люди, достигшие высочайшего уровня развития и об-ладающие неделимым "Я"). Люди среднего, "мезотерического" круга обладают всеми качествами, присущими людям "эзотерического" круга, но их знание имеет более опосре-дованный, теоретический характер. Третий круг -- "экзотерический", знания входящих в него людей носят абстрактный характер, их понимание не выражается в действиях. Наконец, четвертый, "внешний" круг — круг "механического челове-чества" ("механических кукол"). Именно здесь прежде всего, по Г., порождается зло, имеющее "механическую природу". У людей здесь нет взаимопонимания, они противопоставлены друг другу. Преодоление "механистичности" начинается с са-монаблюдения, обеспечивается по-стоянными упражнениями и заклю-чается в сбрасывании с себя "масок", принимаемых за сущность человека. Реальность не должна быть иллюзорной ("масочной"). Для сбрасывания "масок" необходимо владение технологиями личностных трансформаций. Человек, достигший полного развития, состоит, по Г., из четырех тел: физического (из материала планеты Земля), астрального (из вещества мира планет), ментального (из материи Солнца) и причинного (из вещества звездного мира, в Солнечной системе такой человек, по Г., бессмертен). (Ср. в суфизме — уровни организации подлинного индивида: повозка, конь, возница, господин.) У обычного человека, располагающего лишь физическим телом, функции остальных стимулируются преимущественно внешними влияниями, мышление полностью механистично. После смерти от такого человека не остается ничего: "бессмертная" душа, по мысли Г., вовсе не врожденное об-ретение, а создается индивидом в результате весьма значимых усилий. Известно, согласно Г., три таких способа: работа с телом (путь факира), работа с верой и психикой (путь монаха), работа с разумом и знанием (путь йо- гина). Однако эти пути не могут быть реализованы в современной культуре, нужен "четвертый путь", предполагающий осознавание каждого мига бытия, который Г. и предлагает. (Ни облик "слабого йогина", ни "глупого святого", по мнению Г., не соответст-вуют призванию Человека.) По мысли Г., бытийное знание(понимание или "знание-как") в отличие от обыденного "знания-о" должно быть пере-жито всем существом человека, выступать суммарным итогом деятельности всех трех его центров (телесного, эмоционального, интеллектуального) — итогом самопознания — по порядку "четвертым". Поэтому учение Г. имеет самообозначение концепции "четвертого пути". Атаки представителей школы Г. на веру людей Запада 1930—1940-х в Эго, созданное Господом для того, чтобы человек мог управлять миром природы, с великой искренностью воспринимались нео-фитами как возможность преодолеть собственные прежние клаустрофоб-ные миропредставления. В наиболее систематической форме идеи Г. изложил в работе "Четвертый путь" его ученик П. Д. Успенский. Книгу "Встречи с замечательными людьми" составили рукописи Г., опублико-ванные учениками после его смерти.
А. А. Грицанов
ГУССЕРЛЬ (Husserl) Эдмунд (1859— 1938) — немецкий философ, основатель феноменологии, одна из наибо- лее значительных фигур в философии 20 в. Для формирования его взглядов большое значение имели теории описательной психологии Брентано и К. Штумпфа, логические идеи Лотце, Больцано, Фреге, ис- торицизм Дильтея, трансценден-тальный идеализм неокантианства (Наторп). Кроме того, в текстах Г. заметно влияние Декарта, Канта, Лейбница, Локка, Юма. Творчество Г. можно разделить на несколько этапов. Первый из них, который характеризуется эмпирико-позити- вистским уклоном, представлен работой "Философия арифметики" (1894), направленной на раскрытие психологических оснований логики и математики. В ключевой работе второго этапа — "Логических иссле-дованиях" (1901) — намечен радикальный разрыв с психологизмом и эмпиризмом,сформулированы основные категории и программа новой философской дисциплины — "феноменологии". В первом томе ("Пролегомены"), критикуя антропологизм и психологизм в логике (стремление редуцировать истины логики и математики к специфике индивидуального или группового дознания), Г. стремится обосновать "чистую логику", которая призвана раскрыть объективно-идеальное единство теоретического знания, являющееся независимым как от связей между физическими объектами, так и от связей психических пережи-ваний конкретного индивида. Наиболее важен второй том, где обозначены центральные проблемы всего последующего творчества Г. В "Ло-гических исследованиях" эксплицируются категории и принципы феноменологии, которая призвана показать возможность "чистой логики" как фундамента научного познания. Феноменология — до-теоретическая и беспредпосылочная наука, не связанная метафизическими понятиями, которая, по Г., непосредственно описывает процесс конституирова- ния смысла сознанием. Эта непосредственность обусловлена тем, что феноменология "выносит за скобки" как аппарат умозаключений, так и традиционные метафизические про-блемы, из которых фундаментальная — проблема трансценденции или "внешнего мира". Основной теоретической предпосылкой "Логичес-ких исследований" является теория значения, в основе которой лежит различение "обозначений" (Anze- ichen) и "выражения" (Ausdruck) как двух различных функций знака (Zeichen). В первом случае знак используется в обыденной коммуника-ции и выполняет собственно знаковую функцию — указывает на предмет или иной знак. Эта функция является вторичной, или производной, по отношению к "выражению", которое существует вне коммуникации и яв-ляется носителем значения. Таким образом, для феноменологии главным оказывается исследование "одиноко-го", исключенного из коммуникации сознания, которое представляет со-бой первичный источник смыслов. Третий,"трансцендентальный" период охватывает большую часть творческого наследия Г. В "Идеях к чистой феноменологии" (1913) проблематика феноменологического исследования сознания получает дальнейшее развитие. В отличие от "Логических исследований", полем исследования феноменологии стано-вится "трансцендентальное сознание". Для достижения "феноменологической установки" и сферы чистого сознания необходимо последовательное проведение особой процедуры — феноменологической редукции, или "эпохе". Первый этап, заключаю-щийся в вынесении за скобки всех суждений о предметах внешнего мира (область "естественной установки" или обыденного сознания), позволяет выделить индивидуальное сознание, или психологическую субъективность в качестве области исследования фе-номенологической психологии. Сознание предстает как феномен, не включенный в каузальность природных процессов. Второй этап — эйдетическая редукция — направлен на выявление сущностной архитектоники сознания или его a priori, представляющего собой поле чистых сущностей, или "эйдосов", которые имманентны психическим актам и в то же время несводимы к ним. Третий этап, или трансцендентальная редукция, заключающаяся в вынесении за скобки психологической жизни сознания, открывает сферу исследования собственно феноменологии как философской науки. Это трансцендентальное сознание, ego, которое является носителем объективно-идеальной значимости опыта и не может быть ре-дуцировано ни к причинно-следственной связи физических вещей, ни к связи психических переживаний отдельного субъекта. В то же время трансцендентальное сознание не представляет собой самостоятельной онтологической сферы "идей" или идеальной субстанции в стиле Декарта. Термин "сознание" используется Г. в специфическом смысле, выражающем стремление отграничить феноменологию от метафизической тра-диции. Трансцендентальное сознание уже всегда имманентно содержит в себе любую трансценденцию, будь то "внешний мир" или "вещь в себе": оно является предпосылкой и действительной сферой конституирова- ния смысла, в том числе и условием разделения "внутреннего" и "внеш-него". Будучи предпосылкой пред-метности, сознание не может быть опредмечено и исследовано объекти-вирующими методами. Фундаментальной характеристикой сознания является интенциональность — всякое сознание есть "сознание о", т. е.
сознание существует лишь как пола- гание или "мнение" предметов, как сознание иного, а не как сознание собственных актов. Интенциональность описывается как двучленная коррелятивная структура, включающая акт полагания предмета (ноэзис) и неразрывно связанный с ним полагаемый предмет (ноэма). Ноэти- ческие фазы формируют многообразную и изменчивую жизнь сознания или его "реальный" момент; ноэма представляет собой "идеальный" мо-мент, предметный смысл, сохраняющий идентичность в различных актах сознания. Ноэма в каждом но- этическом акте представлена двоя-ко: как актуальное поле, "высвеченное" данным актом, и как другие, потенциально возможные переживания предмета или "горизонт", являющийся условием всякой актуальности. (Восприятие одной из сторон куба предполагает наличие других его частей в качестве горизонта или потенциальности.) В основании ноэ- тико-норматических структур лежат темпоральные фазы сознания, которые собственно и формируют первичные смысловые различия, основанные на различии временных моментов потока переживаний. Тем- поральность сознания описывается как структурное единство трех моментов: "теперь" — точка, ее удержание (ретенция) и предвосхищение (протенция) или конституирование условий последующего момента. В "Картезианских размышлениях" (1932) Г. переосмысливает проблему интенциональности в терминах декартовского cogito, признавая тем самым связь феноменологии с предшествующими системами трансцендентального идеализма. Центральное понятие этого периода творчества — трансцен-дентальная субъективность или эго, которое исследуется феноменологической "эгологией". Сам термин "субъективность" используется Г. в двух значениях. С одной стороны, он обозначает всю сферу трансценден-тального опыта, или "монаду", обладающую бесконечным потенциалом познания и описываемую в виде ин- тенциональной структуры ego cogi- tatio cogitatum (где cogitatio и cogi- tatum — синонимы ноэзиса и ноэмы). С другой стороны, трансцендентальной субъективностью называется первый элемент указанной триады — чистое ego, абсолютная субъективность, представляющая собой устойчивый полюс, сохраняющий свою идентичность во всех многообразных актах и тем самым поддерживающий един-ство сознания. Возвращение к субъекту, осуществляемое Г., не означает возрождения антропологизма, интроспекции и "самопознания". Чистое сознание, или трансцендентальное "Я", представляет собой пре-дельную точку опыта, с которой сам этот опыт, включающий как инди-видуальное "Я", так и мир, являющийся всегда в качестве коррелята сознания, обозревается и описывается незаинтересованным наблюдателем. Феноменология, которая в ранних работах выступала как вспомо-гательная дисциплина для создания фундамента чистой логики, приобретает здесь статус "первой философии" и основания любого возможного знания, которое должно быть заново отстроено на феноменологическом фундаменте. Поздний этап философствования Г. характеризуется частичным отказом от идеи строго беспредпосылочного знания. Это продиктовано проблематикой последней книги Г. "Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология" (1938), посвященной сферам социальности и обыден-ного сознания, которые прежде "выносились за скобки". Еще в "Идеях" Г. ввел термин "интерсубъективность" для обозначения связи с другими "Я". Стремясь избежать идеализма и солипсизма, он тщательно разрабатывает проблематику интер-субъективности в "Картезианских размышлениях", где иное "Я" постигается монадой путем "вчувствова- ния", аналогии, "отражения", т. е. необходимым, но вторичным образом. Эта вторичность делает проблему интерсубъективности по существу неразрешимой в рамках трансцен-дентально-феноменологического идеализма. В "Кризисе" для решения сложившегося парадокса вводится понятие "жизненного мира", которое призвано объединить ego- монады и выявить конкретно-исторический слой конституирования смысла как коррелят трансцендентальной субъективности. "Жизненный мир" представляет собой сферу дорефлексивных фундаментальных очевидностей обыденного сознания, которые коренятся в практической деятельности и являются неустранимой предпосылкой научного знания. Эти очевидности, обладающие исто-ричностью и релятивностью,будучи необходимыми коррелятами транс-цендентальной субъективности, на-рушают ее чистоту и самодостаточность. Тем самым ставится под вопрос то, что ранее представлялось Г. несо-мненным, — возможность абсолют-ной и незаинтересованной позиции феноменолога. Исследуя процесс возникновения категориального ап-парата науки Нового времени, Г. показывает, что "чистые" понятия ма-тематики и геометрии изначально коренятся в первичных очевидностях "жизненного мира", в дорефлек- сивной наивности обыденного сознания. В процессе исторического развития эта связь оказывается ут-раченной, что ведет к глобальному кризису европейской рациональности, которая теряет смысловой гори-зонт человеческих идеалов и ценностей. Г. оказал большое влияние на формирование таких течений, как экзистенциализм (Сартр), структурализм (Деррида), неотомизм; кроме того, феноменология была воспринята многими школами социологии и психологии. Среди тех, кто были учениками Г., — такие фигуры, как
Хайдеггер, Левинас, Шелер, Ингар- ден. В последние десятилетия интерес к наследию Г. неизменно возрастает; феноменология получила распрост-ранение в США, Великобритании, Японии и других странах. Значение философского творчества Г. для интеллектуальной ситуации 20 в. не исчерпывается содержанием раз-рабатываемой им самим и его последователями феноменологии. Особое и специальное значение приобрели также как сам метод разработки Г. феноменологии, так и развитие им тех техник мышления, которые Г. заимствовал и перенимал у предшественников. Соответствующие метод и техники мышления оказались намного шире самой феноменологии и даже философствования как такового и нашли применение в других сферах мыслительной деятельности: в конкретных науках, инженерии, проектировании, гуманитарных прак-тиках. Непреходящий интерес Г. к проблемам сознания вынуждает его углубляться в различные аспекты конструирования онтологии и иссле-дования процессов функционирования и активности этой субстанции. Последовательные этапы в разработке Г. этой проблематики различаются установлением рамок рассмотрения сознания или процедурами "вынесения за скобки" всего, что может оказаться несущественным или даже вредным при решении той или иной проблемы и при разработке того или иного аспекта феноменологии. Эта процедура "вынесения за скобки" и сама категория "скобок" или "рамок" есть одно из важнейших изобретений в технике мышления 20 в. Истинность, полезность, целесообразность утрачивают свое значение в "безрамочном" метафизическом пространстве, они обретают смысл и значение только с точностью до рамок, которые устанавливает для них сознание, или профессиональное мышление. Без рамочных техник (полагания в рамки или вынесения за скобки) плюрализм современ-ного мышления других направлений легко скатывается к непродуктивному релятивизму. Соотнесение принципа интенциональности и рамочных техник, пронизывающее философствование Г., позволяет совершенно по-иному относиться к проблемам онтологии. Объекты сознания, мышления и дея-тельности становятся продуктами и результатами особого типа работы, которую можно называть онтологической работой. Г. сделал в принципе возможной онтологическую работу. Таким образом феноменология оказалась оправданна и как основание наук о духе, и как основа совре-менных наук и научных подходов. Своей философией Г. демифологизировал творчество и неконтролируемый процесс "вбрасывания" нетрадиционных онтологических идей. Методология современных областей знания, опираясь на метод Г., может ответственно и целенаправленно кон-струировать объекты своего познания и деятельности. Техника феноменологической редукции, опирающаяся на процессы рефлексии/понимания и на "принцип эпохе", доводимая до протокольных суждений, делает практически применимым гегелевский принцип распредмечивания. То, что Гегель выдвигал как требование к философствованию, Г. сделал возможным на уровне исполнения. "Жизненный мир" или феноменальность, данные и описанные в протокольных суждениях, распредмечивают идеальные миры, сформировавшиеся как процедурные эффекты приверженцев тех или иных теорий и подходов. Опора на миры, описанные в протокольных суждениях, позволила подниматься до критики не только рафинированным последователям Канта. Благодаря феноменологическому методу критицизм и современное мышление проникают в профессио-нальное мышление, ранее остававшееся весьма далеким от философии. Вооруженность же новаторским кри-тическим подходом обеспечила в 20 в. возникновение целого ряда наук и практик, объекты которых ранее были уделом интуиции, субъективных творческих находок и спекуляций, — например, управление, информацию, общественные связи и отношения, рефлексивные игры и просто игру, не говоря уже о психических фено-менах, которые представляли интерес и для самого Г. Корни феноменологической редукции как метода и техники мышления прослеживаются еще глубже в историю человеческой мысли. По существу, именно Г. удалось наполнить процедурным со-держанием максималистскую уста-новку Протагора, согласно которой человек есть мера всех вещей, существующих в том, что они существу-ют, не существующих в том, что они не существуют. Если "вынести за скобки" метафизические различия интенциональных продуктов ноэзи- са и продуктов феноменологической редукции, фиксируемых в виде протокольных суждений, и описать их (ноэзис и феноменологическую ре-дукцию) только в технических, опе-рационально-процедурных рамках, то мышление обогащается методами конструирования необходимых объектов и реализации объектной деятельности.
А. В. Филиппович, В. В. Мацкевич
ГЭЛБРЕЙТ (Galbraith) Джон Кеннет (р. 1908) — американский мысли-тель, экономист, социолог, литератор, общественный деятель. Профессор Гарвардского университета (1949). Ос-новные сочинения: "Новое индустриальное общество" (1967), "Экономические теории и цели общества" (1973), "Общество изобилия" (1958), "Анатомия власти" (1984) и др. Продолжая традиции американского ин- ституционализма, Г.анализирует различные аспекты деятельности крупных корпораций в духе концепции "революции менеджеров". Согласно Г., с развитием технологии происходит изменение социального статуса владельцев факторов производства (земли, капитала, труда, предпринимательского таланта): власть переходит к тому фактору производства, который наименее доступен. Длительное время таким фактором была земля, а затем — капитал. Настоящее время характеризуется, по Г., очередной сменой власти, переходящей, однако, не к труду (поскольку его предложение всегда превышает спрос), а к носителям специализиро-ванных знаний, необходимых для управления современным производ-ством, — так называемой "техност- руктуре". Эта социальная группа от-личается по своим целям и мотивации от традиционной фигуры капиталиста-предпринимателя. Технострукту- ра, по Г., не нуждается в максимизации прибыли и не стремится к этой цели, так как прибыль принадлежит не управляющим, а акционерам. Единственное, что в данной связи заботит техноструктуру, — обеспечение такого уровня доходов владель-цам акций, при котором последние не испытывали бы желания вмешиваться в дела корпорации. Помимо этой "защитной цели" у технострук- туры существует "положительная" программа, заключающаяся в стрем-лении к росту корпорации, так как это приводит к повышению престижа техноструктуры, увеличению ее реальной власти и доходов. Побудительными мотивами деятельности менеджеров становятся желание получить одобрение своих коллег, стремление идентифицировать себя с задачами организации и надежда приспособить цели организации к своим собственным. Господство тех-ноструктуры в мире крупных корпораций приводит к ее доминирующему положению в политике: современное государство становится выразителем и проводником интересов техност-руктуры. Современные технологии, по Г., неизбежно требуют расширения сферы планирования и умень-шения неопределенности, присущей функционированию рыночной экономики. При помощи различных средств корпорации способны навязывать покупателю производимую продукцию и тем самым делают эфемерным суверенитет потребителя, провозглашаемый в качестве основы капиталистической экономики ли-беральными доктринами. Возраста-ние роли техноструктуры, ее стремление избежать некомпетентного вмешательства в свои дела Г. считал процессами, характерными не только для капиталистической, но и для социалистической экономики, так как они диктуются не идеологическими соображениями, а вытекают из требований современной технологии. В этой связи Г. рассматривал капита-лизм и социализм как разновидности единого "индустриального общества" и отстаивал "теорию конвергенции". 266 D?j?-Vu
Работы Г. были одним из излюбленных объектов критики в советской экономической философии и социо-логической литературе 1960—1970-х. В настоящее время некоторые из его аргументов охотно используются сторонниками активного государственного вмешательства в эко-номику.
А. А. Баканов, М. Г. Баканова
д
Еще по теме ГУМАНИТАРНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ:
- 1.1. Понятие «технология» в контексте современного гуманитарного знания
- § 3. Философия — гуманитарное знание
- 60. МЕЖДУНАРОДНОЕ ГУМАНИТАРНОЕ ПРАВО
- ДИСТАНЦИОННЫЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
- § 4. Интегрированные информационные технологии
- КОНТР-ТЕХНОЛОГИИ
- § 3. Гипертекстовые технологии
- 1. ТЕХНОЛОГИЯ СОЗДАНИЯ РЕКЛАМНОГО ПРОДУКТА
- Глава 4. ТЕЛЕКОММУНИКАЦИОННЫЕ ТЕХНОЛОГИИ В ЭИС
- А.М. Тавасиева. Банковское дело. Управление и технологии, 2005
- А.М. Тавасиева. Банковское дело. Управление и технологии, 2005
- 6.1. Производственная технология
- 6.1. Производственная технология
- § 1. Информационные технологии и их классификация
- Технология кредитного менеджмента
- Ведение технологии переговоров
- 3. Технологии микромаркетинга.
- 1.3. PR-технологии («белые»