<<
>>

ИИСУС ХРИСТОС

(греч. Iesous — калька иврит. Jesua, Jehosua — помощь Яхве, спасение; греч. Chris- tos — помазанник, эквивалент иврит. Mashiah — мессия, спаситель) — в традиции христианства — богочеловек, обладающий всей содержательной полнотой как бытия Абсолюта, так и человеческой экзистенции (библейские "сын Божий" и "сын человеческий"); второе лицо в структуре Троицы, Бог-Сын, воплощающий в себе Логос слова Божьего; посредник между Богом и людьми, устами ко-торого Господь возвещает истину от-кровения (ср.

с непосредственным явлением Бога Моисею в Ветхом Завете); искупитель, чья крестная жертва спасает человечество от прокля-тия первородного греха (см. слав. Спас и греч. Soter — спаситель; от-сюда сотериология как теория спасения). 1) В образе И. X. характерный для теизма вектор личностной арти-куляции персонифицированного Бога находит свое максимальное про-явление: Абсолют обретает не просто персонифицированный облик, но подлинно экзистенциальные человеческие черты, оказываясь открытым не только для диалогического откро-вения, но и для страдания, а значит, — сострадания и милосердия, инспирируя фундаментальный пе-реход европейской культуры от "религии страха" (по терминологии Фромма) к "религии любви".
За редкими — на грани ересей — исключениями И. X. является центральным семантическим узлом вероучения практически для всех христианских конфессий (феномен христоцентриз- ма), задавая остро артикулированную интенцию понимания откровения как личного и личностного контакта, что порождает в христианстве бо-гатейшую традицию мистики. Идея искупительной жертвы И. X. обусловливает в христианстве интерпре-тацию сотериологии как центрированной фигурой И. X. в качестве Спасителя (ср. с идеен Машиаха, которая, будучи эксплицитно выраженной, тем не менее, не фундирует собой иудаизм: "если ты садишь дерево и услышал о приходе Машиаха, закончи работу свою, а потом иди встречать Машиаха").
Христианский Символ веры, основанный на идее вочеловечивания Бога, задает в ев-ропейской культуре человекосораз- мерную парадигму божественного служения, понятого не в качестве дискретного героико-экстатического подвига, обращенного к Абсолюту, но в качестве неизменного достоин-ства и перманентно повседневного милосердия в отношении к ближнему (не экстремум, но норма: с любовью, но не со страстью), делая акцент не на человечестве, но на человеке ("...Жаждал, и вы напоили меня... Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев моих меньших, то сделали мне" — Мф., 25, 35—40). В образе И. X., акцентирующем не громовую мощь, но ти-хий глас Божий, в качестве основы и истока не только вселенского могущества, но и подлинной свободы выступает не внешняя (физическая или социальная) сила, но душевный покой (мир) и самообладание — па-радигма силы духа, фундирующая собой в качестве своеобычной сакральной программной ценности всю европейскую культуру. 2) Централь-ная фигура европейской (и в целом — западной) истории — вне зависимости от результата многовековой полемики между исторической (А. Луази, М. Гогель, Л. Дюшен, Тюбингенская школа (Ф. К. Баур, А. Гингельфельд, К. Кестлин, Г. Пданк, Г. Фолькмар, Э. Целлер), Д. Штраус, Ю. Вельхау- зен, П. Вериле, В. Вреде, А. Гарнак, Э. Ренан, А. Ритчль, В. Вейс, Р, Бульт- ман и др.) и мифологической (от Ш. Дюпюи, К. Вольнея, Б. Бауэра — до Дж. Робертсона, Т. Уайттекера, А. Немоевского, Э. Мутье-Руссе, П. Кушу, У. Б. Смита, А. Древса и др.) школами христологии, — семантически центрирующая и темпораль- но структурирующая фундирующее западную культуру видение исторического процесса (см. Социальное время): от принятой системы ле-тоисчисления (как новой системы отсчета в истории человеческого духа — от Рождества Христова) до век- торно-ориентированной в будущее (идея второго пришествия и Царства Божьего — ср. с отнесенными в прошлое дохристианскими мифологемами сакрального времени как возводимого к легендарному моменту имеющего креационную семантику брака земли и неба или философскими концепциями "золотого века") модели истории, что задает в западной культуре ценностный приоритет будущего перед прошлым и настоящим (см.
Надежда). История христианской церкви на протяжении 2— 18 вв. знала не менее 24 человек, дерзнувших претендовать на имя И. X. (все казнены); (см. также Павел). 3) Культурный символ высшего порядка, центрирующий запад-ную культурную традицию как в смысложизненно-аксиологическом, так и в программно-парадигмальном планах: с одной стороны, фундируя характерную для Европы систему ценностей, с другой — задавая в контексте европейской культуры поведенческие сценарии, во многом аль-тернативные исходному западному активизму (препоручение себя в ру-ки Божьи и делегирование Христу как Спасителю решения собственной судьбы), индивидуализму (нормативная максима любви к ближнему), ра-ционализму (концепция откровения) и волюнтаризму (парадигма смирения), а также утверждая в контексте доминирования универсально-логи-ческого типа культурных программ острую артикуляцию значимости личного прецедента. Именно посредством образа И. X. христианство со-храняет в контексте европейского целерационального технологизма и интеллектуализма артикуляцию любви как верховной ценности человеческой жизни (см. нетипичное для Европы, но все же присущие в ее тезаурусе: "Перед великим умом я склоняю голову, перед великим сердцем — преклоняю колени" — Л. ван Бетховен). Символ И. X. в предельно концентрированном виде выражает генетическую амбивалентность, спе-цифичную для христианской Европы и генетически восходящую как к рационализму античной, так и са-кральной мудрости ближневосточной традиций (по формулировке Тертуллиана: "что общего между Афинами и Иерусалимом? У Академии и Церкви?"). Аксиологически акцентированный культурный статус И. X. как воплощенного Слова (Иоанн, 1, 14) актуализирует и на-полняет сакральным смыслом исконно присущие западной традиции логико-вербальную ориентацию, ког-нитивный и праксеологический оп-тимизм и интеллектуализм. Вместе с тем, переосмысление основополагающего для европейской культуры феномена Логоса в качестве Бога- Сына — наиболее персонифицированно индивидуального и экзистенциально значимого лика в структуре Троицы — конституирует западную традицию как парадоксальный синтез трансцендентальных и экзистенциальных ориентаций, задавая в ее контексте специфический вектор фундаментального аксиологического дуализма.
Последнее обстоятельство фундирует собой принципиальную нелинейность исторического разворачивания содержания западной культуры, имманентную интенцию на вариабельность мышления и парадигмальный плюрализм, дости-гающий своего максимального про-явления в интерпретационной стратегии постмодерна (см. Языковые игры). (См. также Бог, Троица, Христианство, Филиокве, Протестант-ская этика, Символ веры, Павел.)

М. А. Можейко, А. А. Грицанов, А. И. Мерцалова

ИЛЬЕНКОВ Эвальд Васильевич (1924—1979) — русский советский философ, специалист по теории диалектики, истории философии, психологии, педагогике. С 1953 по 1979 работал в Институте философии АН СССР. В 1965 за исследования актуальных проблем теории познания И. была присуждена академическая премия им. Чернышевского. В качестве переводчика и редактора И. участвовал в изданиях трудов Фихте, Гегеля, Маркса. В 1968 защитил докторскую диссертацию: "К вопросу о природе мышления". И. принад-лежит приоритет в разработке логи- ко-диалектической теории научного мышления. И. — автор концепции культурно-исторического развития человека. И. обосновал фундаментальную роль идеального в личностном становлении индивида. Идеальное, по И., — это способность человека строить свою деятельность в согласии с формой любого другого, а также в согласии с перспективой (логи-кой) изменения этого другого в ходе развития человеческой культуры. Развитие человеческого индивида есть прежде всего его способность ос-ваивать всеобщую меру бытия вещей. Работы И. издавались в Германии, Италии, Великобритании, Греции, Японии, в др. странах. Основные из них: "Диалектика абстрактного и конкретного в "Капитале" К. Марк-са" (1960), "Об идолах и идеалах" (1968), "Диалектическая логика" (1974), "Ленинская диалектика и метафизика позитивизма"(1979), "Искусство и коммунистический идеал" (1983), "Философия и куль-тура" (1991).

А. А. Грицанов

ИЛЬИН Владимир Николаевич (1891 —1974) — богослов, философ, историк, музыковед. Окончил физико-математический (1913), историко-филологический и философский (1917) факультеты Киевского уни-верситета, а также Киевскую кон-серваторию по классу композиции.

Приват-доцент Киевского универси-тета (1918—1919). В 1919 эмигриро-вал из России. Преподавал логику и психологию в Германии (1923—1925) и Франции. Профессор Сергиевского Богословского института в Париже (с 1925). Активный участник и один из религиозных идеологов движения евразийства. Приверженец монадо-логии Лейбница и учения С. Н. Бул-гакова. Основные сочинения: "Евра-зийство и славянофильство" (1923), "Преподобный Серафим Саровский" (1925), "К взаимоотношению права и нравственности" (1925), "Столп злобы богопротивной" (1925), "Все-нощное бдение" (1927), "Материа-лизм и материя"(1928), "Загадка жизни и происхождение живых существ" (1929), "Атеизм и гибель культуры" (1929), "Социальные цели и достоинство Евразийства" (1929), "Религиозное и философское миро-воззрение Федорова Н. Ф." (1929), "Шевть дней творения. Библия и наука о творении и происхождении ми-ра" (1930), "Эйдократическое преоб-ражение науки" (1931), "Под знаком диалектики" (1931), "Арфа царя Да-вида. Религиозно-философские мотивы русской литературы. Т. 1: Проза" (1960), "Евразийство" (1973), "Религия революции и гибель культуры" (1987) и др. Выступал с кри-тикой марксизма (особенно в его со-ветской версии) и механистического материализма, противопоставляя им "материологизм" как "признание Логоса, действующего в материи". Опираясь на идеи теории относи-тельности, корпускулярно-волновой теории света и витализма, стремился доказать совместимость библейского креационизма (суть "исповедания веры и богословско-философский принципа, соединимого со всякой естественно-научной теорией и гипо-тезой") и научной картины мира се-редины 20 в. Органическая жизнь в ипостаси сознательной активности человека, по мысли И., являет собой "чудо творения" — начало, противо-действующее энтропии. Главной идеей собственной философии полагал создание морфологической логики или "всеобщей иконологии бытия", представлявшей собой синтез учения Лейбница, концепции фор- мы-эйдоса вещи, а также элементов неопифагореизма и неоплатонизма.
Соединяющим звеном естественных и гуманитарных дисциплин полагал миф и его объективацию в фольклоре и эпосе. Совпадение образов родовой памяти у различных поколений людей объяснял в духе теории архетипов Юнга. Предложил гипотезу о Номогенезе, устанавливающем пути взаимодействия духа и материи в соответствии с промыслом Божиим. Вслед за Шпенглером жестко разгра-ничивал культуру и цивилизацию, трактуя последнюю как в лучшем случае "внерелигиозную". Отстаи-вал тезис о непреходящей значимо-сти культурных идеалов (взаимопо-нимания, соборности, иерархии). И. был убежден в том, что христианство аккумулирует в себе вечные идеи и ценности всех религий и культур, считал софиологию 20 в. высшим вкладом в догматическое развитие православия. Выступил автором ряда литургических и апологетических работ, посвященных символике Креста, толкованиям службы Святой Пасхи и всенощного бдения. Творче-ство И. трактовал как сакральный акт, основанный на мистической святости, и ориентированный на по-стижение Абсолюта как высшей формы неслиянных и нераздельных истины, добра и красоты. (См. также Евразийство.)

А. А. Грицанов

ИЛЬИН Иван Александрович (1883— 1954) — русский философ, социолог, государствовед и общественный дея-тель, магистр и доктор государственных наук (1918, оппоненты на защи-те — Е. Н. Трубецкой и Новгородцев), профессор (1918), один из основате-лей Русского научного института в Берлине (1923). В главных сочине-ниях: "Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека" (1918), "Учение о человеке" (1918), "О сопротивлении злу силою" (1925), "Яд большевизма (1931) "Путь ду-ховного обновления" (1935), "Твор-ческая идея нашего будущего. Об основах духовного характера" (1937), "Наши задачи. Статьи 1948—1954" (1956), "О монархии и республике" (посмертная публикация 1979) и др., разработал оригинальную он-тологическую и гносеологическую концепцию, а также выдвинул ряд актуальных и интересных идей о природе, сущности и перспективах преодоления тоталитаризма. Рас-сматривая достижения и просчеты современного ему процесса познания в контексте его неизбежной обуслов-ленности как состоянием культуры, так и степенью ее общественного восприятия, И. усматривал главный порок Человека начала — середины 20 в. во внутренней "расколотости", в противоречии между разумом, умом, рассудком и чувствами, душой, сердцем. По И., человек настоящего ощущает себя как особую вещь в ря-ду вещей. Как результат "созидательные творческие действия оцениваются и интерпретируются "материально, количественно, формально и техни-чески". Отвергая протестантскую этику в ее наиболее материализованных, заземленных ипостасях, И. подчеркивал, что мышление без сердца не может не быть цинично, машинообразно и релятивно. "Человек, душевно расколотый и нецель-ный, есть несчастный человек. Если он воспринимает истину, то он не может решить, истина это или нет, ибо он не способен к целостной очевид-ности... Он теряет веру в то, что чело-веку вообще может быть дана то-тальная очевидность. Он не желает признать ее и у других и встречает ее иронией и насмешкой". Индивиду-альный и социальный опыт, по И., должны возродиться как интуиция, как видение сердцем. Полемизируя с Л. Н. Толстым, И. утверждал, что при неимении адекватных средств сопротивления злу человек не только имеет право, но и призван применять силу. Шесть арестов за пять лет жизни в ленинской России и (после насильственной высылки на "фило-софском пароходе") пять лет пресле-дований в гитлеровской Германии наложили также значительный от-печаток на социально-философские размышления И., придав им силу лич-ного жизненного опыта. По мысли И., крупномасштабный опыт строительства социализма дает все основания утверждать, что это социальное уст-ройство может существовать "только в форме всепроникающего и всепо- рабощающего тоталитарного режима". Понимая тоталитаризм как по-литический строй, "беспредельно расширивший свое вмешательство в жизнь граждан" и "включивший всю их деятельность в объем своего управления и принудительного ре-гулирования", И.отмечал, что сущ-ность тоталитаризма как левого ("левого большевизма" социализма), так и правого ("правого большевиз-ма" фашизма или национал-социа- лизма) толка состоит не столько в особой форме государственного уст- 398 Имидж

ройства, сколько во всеохватывающем объеме и организации управления всесторонне порабощенными людьми, осуществляемой при про-ведении "самой последовательной диктатуры, основанной на единстве власти, на единой исключительной партии, на монополии работодатель- ства, на всепроникающем сыске, на взаимодоносительстве и на беспо-щадном терроре". По И., противо-правный тоталитарный режим "есть рабовладельческая диктатура неви-данного размера и всепроникающего захвата", которая держится на пар-тийных указах, распоряжениях и инструкциях, а законы и государст-венные органы представляют собой "только показную оболочку партий-ной диктатуры". В тоталитарном об-ществе, спаянным страхом, инстинк-том самосохранения и злодейством, граждане фактически лишаются всех прав, полномочий и свобод. Они существуют только как субъекты обязанностей, объекты распоряжений и рабочие машины. Их правовое сознание замещается "психичес-кими механизмами — голода, страха, мук и унижения; а творческий труд — психо-физическим механиз-мом рабского надрывного напряже-ния". Согласно И., опыт всех евро-пейских социалистических стран свидетельствует, что с победой соци-ализма в них устанавливается моно-польная собственность государства и исключительная инициатива единого чиновничьего центра, в которых и заключается суть данного общественного устройства. Установ-ление же этой монополии ведет к монополии государственного работо- дательства и создает полную зави-симость всех трудящихся от новой привилегированной касты партий-ных чиновников-угнетателей. Соци-алистическая действительность, по И., свидетельствует об антисоциальной сути социализма, который убивает свободу и творческую инициа-тиву, уравнивает людей в нищете и зависимости, создает партийную касту, проповедует классовую ненависть, осуществляет "террористическое управление", создает рабство и выдает его за справедливый строй. Выход из левого тоталитаризма И. видел в отречении от социалистических иллюзий, которые привели к ка-тастрофе, и в строительстве нового общественного строя, основанного на частной инициативе, частной соб-ственности, правовой свободе и "твор-ческой социальности", включающей в себя свободу, справедливость и братство. Неизбывно размышляя о судьбе России, И. считал, что ей все равно придется сделать выбор между свободой и рабством, демократией и тоталитаризмом. Веря в лучшее бу-дущее, он подчеркивал, что "безумию левого большевизма Россия должна противопоставить не безумие правого большевизма, а верную меру сво-боды; свободу веры, искания правды, труда и собственности". Общест-венной группой, способной придать динамизм и осмысленность процессам разрушения тоталитарных усто-ев, И. видел "новый ведущий слой". Согласно И., 1) Ведущий слой "не есть ни замкнутая каста, ни наслед-ственное или потомственное сословие. По своему составу он есть нечто живое, подвижное, всегда пополня-ющееся новыми способными людьми, всегда готовыми освободить себя от неспособных"; 2) "Принадлежность к ведущему слою, начиная от министра и кончая рядовым судьею, начиная от епископа и кончая офицером, начиная от профессора и кончая народным учителем есть ни приви-легия, а несений трудной и ответст-венной обязанности"; "Ранг в жизни необходим, неизбежен. Он обосновы-вается качеством и покрывается трудом и ответственностью. Рангу должна соответствовать строгость у того, кто выше, и беззаветная почтительность, у того, кто ниже. Только этим верным чувством ранга воссоздадим Россию"; 3) "Публичные должности от самой малой до самой большой должны давать человеку удовлетво-ряющее его вознаграждение и должны переживаться им не как корм-ление, а как служение"; 4) Новый ведущий слой "призван вести, а не гнать, не запугивать, не порабощать людей, он призван чтить и поощрять свободное творчество ведомого народа. Он не командует (за исключени-ем армии), а организует и при том лишь в пределах общего и публичного интереса. Вести можно только свободных: погонщики нужны только скоту, надсмотрщики нужны только рабам. Лучший способ вести есть живой пример. Конец террору как системе правления! Конец тота-литарному всеведению и неприсут-ствию! России нужна власть, верно блюдущая свою меру!" 5) Новый ве-дущий слой обязан "строить Россию не произволом, а правом". "Закон связывает всех: и Государя, и минис-тра, и судью, и полицейского, и ря-дового гражданина. От закона есть только одно "отступление": по совести, в сторону справедливости с принятием всей ответственности"; 6) Новая русская элита должна "блюсти и крепить авторитет государственной власти". "Авторитет необходимо укоренить на благородных и правовых основаниях: на основе религиоз-ного созерцания и уважения к духовной свободе; на основе братского правосознания и патриотического чувства; на основе достоинства влас-ти, ее силы и всеобщего доверия к ней"; 7) "Новый русский отбор должен быть воодушевлен творческой национальной идеей. Безыдейная интеллигенция не нужна народу и государству и не может вести его". "Нужна новая идея — религиозная по истоку и национальная по духовному смыслу. Только такая идея и может возродить и воссоздать гряду-щую Россию". Значительная часть социально-философских и социоло-гических соображений И. о будущем переустройстве тоталитарных об-ществ носила характер либерального утопизма религиозного толка. Но в выборе направления движения и основных целях его он был прав, поскольку без обретения свободы преодоление тоталитарного отчуж-дения человека, его освобождение невозможно и немыслимо.

А. А. Грицанов

<< | >>
Источник: А. А. Грицанов. Всемирная энциклопедия: Философия. 2001

Еще по теме ИИСУС ХРИСТОС:

  1. ИИСУС ХРИСТОС
  2. ИИСУС ХРИСТОС
  3. ЦЕРКОВЬ (греч. - kyriakon - дом Господний
  4. ЦЕРКОВЬ
  5. АНТИХРИСТ
  6. АБСОЛЮТ
  7. ЕРЕСИ
  8. ПРАВОСЛАВИЕ
  9. ПРАВОСЛАВИЕ
  10. ФИЛИОКВЕ
  11. ХРИСТИАНСТВО
  12. ХРИСТИАНСТВО
  13. Глава 3. ОБЩЕНИЕ С БОГОМ
  14. ХРИСТИАНСТВО(греч. christos - помазанник, мессия, спаситель
  15. 6. Вкладывайте в тех, кто производит.
  16. Заключение
  17. 5. Не живите с тем, что умерло.
  18. МАНИХЕЙСТВО