ИСКУССТВЕННОЕ и ЕСТЕСТВЕННОЕ
— категории, указывающие на разные модусы существования объектов деятельности и культуры, и задающие принцип дуализма в отношении их. В соответствии с ним сис-темы деятельности (а также языка, культуры и мышления) должны рассматриваться как результат вза-имодействия и склейки двух принципиально разных механизмов: искусственного механизма, регулируемого целями и сознательно используемыми нормами, соответственно выражаемого в телеологических терми-нах: целей, проектов, норм, техники; и естественного механизма, описы-ваемого в терминах объективированных явлений, спонтанных процессов, средовых условий, и фиксируемого с помощью феноменальных описа-ний, моделей, законов и закономерностей.
В таком явном виде принцип И. и Е. был сформулирован Щедро- вицким как один из принципов сис- темодеятельностной онтологии. Все организованности культуры и деятельности в рамках такого подхода полагаются кентавр-системами или искусственно-естественными обра-зованиями. В силу этого они не могут быть описаны в онтологически однородных терминах и требуют привлечения по меньшей мере бинарных, дуалистических схем. Это предположение радикально пробле- матизирует и ограничивает приме-нение естественно-научной методологии в социально-гуманитарной сфере. Соотношение И. и Е. в человеческой деятельности, культуре, мышлении, языке оказывается "пробным камнем" новых методологических подходов. Новая эпистеми- ческая ситуация связана с тем, что объектом исследовательского внимания становятся уже не чисто природные явления в их сопоставлении с человеческой техникой и культурой, а вторичные процессы оестеств- ления и оискусствления (артифика- ции) в рамках самой деятельности. Речь может идти о таких совершенно различных феноменах, как массовое сознание, человеко-машинные системы или развивающее обучение. В новой системе координат пробле- матизируются или получают новую интерпретацию категории исторически различных культурных парадигм: "космос" и "таксис", "твар- ное" и "нерукотворное", "природа" и "свобода", "инстинкт" и "разум" и др. Расширенное толкование категорий И. и Е., по сравнению с традиционными оппозициями типа "природа — культура", "инстинкт — разум" получило распространение в различных подходах. Например, Хайек, разрабатывая эволюционную теорию морали, расширяет употребление категории Е. на процесс культурной эволюции, подчеркивая тем самым его спонтанность и независимость от сознательных намерений отдельных индивидов. Поппер, напротив, вы-двигает на передний план И. характер культурных и моральных норм. И это неслучайно: в книге "Открытое общество и его враги" Поппер стремится построить не объяснительную теорию эволюционного толка, а скорее сформулировать некоторые принципы социальной инженерии. Фигуре все объясняющего историцис- та он противопоставляет фигуру социального технолога. Нормы культуры поддаются оценке и за них люди мо-гут нести ответственность — именно этот аспект важен с позиций социальной инженерии, хотя Попперу приходится оговаривать, что нормы не являются результатом произвольной конвенции или целиком продуктами разума. Таким образом он расширяет употребление категории И. Хотя подходы Поппера и Хайека имеют много общего, тем не менее столь разная категориальная фикса-ция норм культуры весьма показательна. Граница между И. и Е. внутри самой культуры и деятельности оказывается не субстанциональной, абсолютной, но каким-то образом зависящей от самоопределения иссле-дователя и способа выделения объекта. Интерпретация соотношения категорий И. и Е. исторична. Соот-ветствующая проблематика неодно-кратно меняла свои тематические контексты. Вычленяются онтологи-ческие, логические, эпистемологические, семиотические, антропологические аспекты проблемы И. и Е. Несмотря на разнообразие, их объе-диняет одно: понимание того, что традиционные формы отношений между И. и Е., заданные прошлыми культурными парадигмами (антич-ность, средневековье, Новое время, эпоха Просвещения) неадекватны новой социокультурной реальности. Исторически проблематику И. и Е. можно обнаружить уже в платоновском диалоге "Кратил", где обсужда-ется вопрос о том, закрепляет ли язык форму за содержанием "по природе" или "по соглашению". И уже в другой постановке эта же проблема проходит сквозь все средневековье (спор об универсалиях). Номиналисты подчеркивают "тварный" характер универсалий и их конвенциональный характер, трактуя единичные вещи в относительно естественной модальности. Реалисты, говоря об универсалиях, напротив, настаивают на их "нерукотворном" статусе "объекта" и "сущности", перенося при этом маркер "тварности" скорее на единичные вещи. И. и Е. компоненты в мышлении и знании находятся в центре оппозиции эмпиризма и рационализма: являются ли знания (идеи) результатом конст-руктивной деятельности разума илиИскусственное и Естественное 437
они имеют естественную основу в ощущениях и чувствах. Смена теологической картины мира на онтоло-гию природы приводит не только к изменению способа интерпретации И. и Е., но и к появлению нового те-матического контекста: природа и техника, или, в методологическом аспекте, соотношение искусственно- технического (инженерного) и есте-ственно-научного подходов. В общей форме проблема связи онтологии природы и технического действия человека ставилась и решалась Ф. Бэконом в "Новом Органоне". Заданная им парадигма определила форму осмысления проблемы И. и Е. на протяжении более трех веков. С раз-витием исторического мировоззрения проблема И. и Е. получает новое направление тематизации. Источни-ком проблематизации выступают дискуссии о природе человеческих законов, норм и моральных установ-лений. В этой связи, например, Юм тонко замечал, что этика постоянно совершает грубую ошибку, полагая, что из описания того, что имеет место, можно вывести какие-то утверждения о моральном добре и долге. Тем не менее, общая форма отношений между "Е." и "разумным", установленная и закрепленная Про-свещением, допускала как натуралистическую трактовку ряда куль-турно-исторических процессов, так и онтологизацию разума или перенос рационалистических схем на естественно-исторические и эволю-ционные процессы (например, при-писывание истории цели или историческую объективацию "прогресса").
Как соотносятся между собой сознательные действия отдельных субъектов, реализующих те или иные нормативные (целевые, проектные и т. д.) представления и берущих ответственность за их реализацию, и "естественный" ход истории, определяемый сложившимися материальными и социокультурными условиями? — так можно сформулировать историко-философскую постановку проблемы И. и Е. По существу, эта проблема была поставлена уже Марксом в его рассуждениях о естественно-историческом процессе. Хотя предложенное решение не может быть признано удовлетворительным, чем собственно и была вызвана последующая критика Поппера. Общее решение, предложенное в 20 в., казалось бы просто — нужно устано-вить онтологическую двойственность систем и организованностей дея-тельности как искусственно-естест-венных образований (Щедровицкий), или, как писал Поппер, установить дуализм фактов и норм, т. е. взаимную независимость феноменальных и нормативных описаний. Наибольшее распространение и проработку получила, однако, чисто логическая сторона проблемы И. и Е., выраженная в так называемом "принципе 438 Искусственный интеллектЮма": невозможно с помощью одной логики перейти от утверждений со связкой "есть" к утверждениям со связкой "должен". Но не меньшее значение имеет онтологическая и методологическая стороны вопроса. То, что жестко противопоставляется в логике, в онтологии должно быть связано в рамках единого систем-ного представления объекта — дея-тельности, языка, мышления. И ме-тодологическая постановка: каковы способы и формы организации объ-ектов нашей деятельности как ис-кусственно-естественных систем? Этот вопрос становится ключевым в сфере оргуправления, где именно определение баланса между контро-лируемыми естественными процес-сами и искусственными воздействиями на систему составляет главную проблему. Практическая реализа-ция принципа И. и Е. в деятельности означает, что субъект должен всякий раз заново производить само-определение по отношению к ситуации деятельности, выделяя в ней "И." и "Е." компоненты.
Ничто в де-ятельности не является "И." или "Е." самим по себе, оно становится им в зависимости от позиции, зани-маемой субъектом в деятельности. Наиболее артикулированную и тех-нически отработанную форму этот принцип получил в СМД-методо- логии. Здесь категории И. и Е. употребляются не только в общей объяснительной функции, но и как: 1) конструктивные элементы ряда онтологических схем, 2) методологическое средство анализа конкрет-ных систем деятельности, 3) реальный принцип самоопределения в деятельности по отношению к ее ма-териалу и предмету, дающий основания для проявления активности (введения и инициирования факто-ров, проявления свободы и творчества) и пассивности (принятия данности, учета факторов и условий, следования законам). Исходя из квалификации систем деятельности в категориях И. и Е., определяется форма выраже-ния этих систем в языке: искусственная сторона выражается в терминах норм, проектов, целей, а естественная — в терминах законов, описаний и моделей.А. Ю. Бабайцев
Еще по теме ИСКУССТВЕННОЕ и ЕСТЕСТВЕННОЕ:
- ИСКУССТВЕННОЕ и ЕСТЕСТВЕННОЕ
- 4.2. Искусственное оплодотворение
- 4.3. Искусственное прерывание беременности
- ЯЗЫКИ ИСКУССТВЕННЫЕ
- ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ
- V. ДВЕ ИСКУССТВЕННЫЕ МАССЫ: ЦЕРКОВЬ И ВОЙСКО
- ЕСТЕСТВЕННОЕ ПРАВО
- 53. Возрожденное естественное право
- ЯЗЫК (естественный)
- «Естественная теология
- ГИПОТЕЗА ЕСТЕСТВЕННОГО УРОВНЯ
- Три естественные реакции
- ЕСТЕСТВЕННЫЕ (НАУЧНЫЕ) ОБЪЯСНЕНИЯ
- 1.7. Естественный язык описания проблемы
- 10. ДВА ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ СКАЧКА ЕСТЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ
- 16-4. Факторы, определяющие уровень естественной безработицы
- 34. Неотомизм: новое видение теории естественного права
- 6. ЕСТЕСТВЕННО-НАУЧНАЯ МЫСЛЬ В ФИЛОСОФИИ ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ