<<
>>

Пантеистический синкретизм флорентийских платони-ков

Важнейшим руслом антисхоластической оппозиции итальянских гумацистов, начиная уже с Петрарки, был платонизм. Сыграв огромную роль в философском офор-млении христианства в эпоху патриотики, платонизм в истории средневековой философии в странах Западной Европы иногда становился идейной базой, на которой формировались далекие от официального схоластического креационизма философские учения (например, философов Шартрской школы).

Прямого же обращения ортодоксаль-ной схоластики к идеям платонизма не было. Для нее было совершенно достаточно весьма измененного и трансформированного платонизма и неоплатонизма, содержавшихся в христианском синтезе Августина. Диалоги Платана к тому же за исключением двух-трех отсутствовали в латин-ских переводах, произведения же неоплатоников были известны еще меньше. Между тем в зрелой схоластике, представленной в произведениях Аквината и множества его последователей, были широко использованы труды Аристотеля, препарированные в христианско-креационист- ском духе в еще большей степени, чем в свое время плато- новско-неоплатонические идеи Августином.
Это объясняет сильную неприязнь к Аристотелю со стороны множестА философов гуманизма. С другой стороны, идеи таких идеа-листов, как Платон, Плотин и другие неоплатоники, идеи, насыщенные религиозностью в значительно большей мере, чем аристотелевские, представляли весьма благоприятный материал для той паганизации христианства, которую мы не раз отмечали выше.

33

2 Заказ & 10(2

Платонизация христианства, осуществлявшаяся плато-никами второй половины XV в., стала особенно интересной страницей в развитии философии итальянского (и европей-ского) гуманизма. Она стала и весьма плодотворной стра-ницей, ибо в контексте такой платоиизации и паганизации философская мысль выбивалась из рамок монотеистического креационизма и формулировала новые, весьма про-дуктивные идеи.

Как уже говорилось выше, глубокие и исторически весьма значимые духовные движения в эпоху феодализма, обобщаемые терминами «возрождение» и «гуманизм», относят не только к средневековой истории Италии и Европы, но и к истории других стран той же эпохи.

Весьма интересная страница такого движения появилась и в Византии. Сильнейший идеологический деспотизм христианского православия, господствовавший здесь, не воспрепятствовал появлению в Византии XIV—XV вв. гуманистического движения и связанных с ним философских стремлений. Здесь нет возможности входить в рассмотрение столь интересного и на первый взгляд даже загадочного культурно- исторического феномена. Укажем лишь на то, что прямая преемственность языка, территории и традиций создавала в Византии не менее — если не более — благоприятные условия для развития здесь определенных возрожденческо- гуманистических идей (не выходивших за пределы доволь-но узкой интеллектуальной элиты). Наилучшая, по-види-мому, по сравнению со всеми другими странами сохран-ность произведений древнегреческой литературы и филосо-фии во многом способствовала возникновению неортодоксальных направлений философско-религиозной мысли.

Наибольшую роль в стимулировании платоновского движения в ренессансной Италии сыграл "Георгий Гемист Плифон (ок. 1355—1452). Хотя по своему происхождению он и принадлежал к высшему православному духовенству, но к христианству относился весьма свободно (интересо-вался, например, мусульманской и иудейской религиями). К тому же Плифон был активным политическим деятелем, мечтавшим вывести из кризиса византийско-греческое го-сударство благодаря ориентации на древнегреческие образ-цы, централизации и ущемлению монастырей. Будучи энтузиастом возрождения античной культуры, он написал свое главное произведение «Законы», уже в самом названии которого он выразил свою ориентацию на великого древнегреческого идеалиста. Паганизация христианства выразилась у византийского автора в форме прямого возвращения к языческим богам олимпийского пантеона — к верховному богу Зевсу, Посейдону, Гере и др. Однако языческие боги — это олицетворения философских поня-тий и категорий, почерпнутых в платоновско-неоплатони- ческом философском универсуме. Главное назначение олимпийских небожителей — служить посредствующим

звеном между верховным божественным первоединством и реальным земным миром чувственной множественности.

Креационистская суть христианского единобожия сильно приглушена в системе византийского философа.

На родине он не пользовался большим влиянием (в 1460 г. «Законы» были даже сожжены по решению кон-стантинопольского патриарха). Но своего рода реванш Плифон взял в Италии, которую он посетил в качестве участника Феррарского и Флорентийского соборов, где в 1438—1439 гг. была сделана попытка объединения католической и православной церквей. Плифон завязал здесь связи с итальянскими гуманистами, а своими чтениями о философии Платона и неоплатоников весьма способство-вал дальнейшему углублению интереса к ней среди гуманистов.

По-видимому, под влиянием Плифона (но уже после его смерти) Козимо Медичи, тогдашний глава Флорентийской республики, санкционировал учреждение здесь в 1459 г. Платоновской академии, ориентированной на древ- неафинский прообраз. Она стала весьма влиятельным кружком итальянских гуманистов, которых объединял живой интерес к платоновскому кругу идей. Широта этого круга во многом предопределила поддержку новейшей Платоновской академии со стороны не только философов, но и писателей, деятелей искусства, некоторых политиков и просто духовно ищущих людей.

35

2*Главой флорентийской Академии вскоре стал трудолюбивый Марсилио Фичино (1433—1499). Влюбленность в платонизм но помешала ему стать служителем католической церкви, а довольно свободная вероисповедная атмосфера Флоренции позволяла посвящать некоторые из своих проповедей в храмах «божественному Платону» (дома он даже ставил свечу перед его бюстом). Заслуги Фичино в распространении платонизма связаны прежде всего с переводом на латинский язык всех диалогов Платона, а также произведений главных античных неоплатоников — Плотина, Ямвлиха, Прокла, Порфирия, и кроме того, части Ареопагитик. В представлении Фичино и всех других мыслителей этой эпохи платонизм и неоплатонизм составляли единую философскую доктрину. Их различие было уяснено значительно позже. Всем названным философам предшествовал перевод так называемых герметических произведений, приписывавшихся тогда'мифическому Гермесу Трисмегисту, якобы жившему раньше,всех греческих философов и считавшемуся родоначальником религиознофилософской традиции, к которой примкнул и Платон (позднейшие исследования показали, что в действительности эти произведения возникли не раньше II—III вв.

и представляют эклектическое смешение платонических, пи-фагорейских и стоических идей). В духе платонизма Фичино написал и собственные произведения — «О христианской религии» (1476) и «Платоновская теология о бессмертии души» (1469—1474).

Важнейший теоретический и идеологический вопрос своей эпохи — о соотношении религии и философии — Фичино^решал антисхоластически. Догматическая и авто-ритарная схоластика, остававшаяся в томистской форме официальной теолого-философской доктриной католицизма, по-прежнему рассматривала философию в качестве прислужницы своей вероисповедной доктрины. Фичино тоже сближал религию и философию, но считал их, так сказать, равноправными сестрами: с одной стороны, «ученой религией» (docla religio), а с другой — «благочестивой философией» (pia philosophia). На такой теоретической основе, как бы продолжая идеи Плифона и идя навстречу универсалистским стремлениям гуманистической культуры, автор трактата «О христианской религии» выдвинул здесь концепцию «всеобщей религии» (которую он называл также «естественной»),

В силу такой концепции религия — необходимая форма духовной жизни всех народов, а конкретные вероучения и соответствующие им культы — различные проявления некоей единой религиозной истины. Хотя христианство — наиболее совершенное и точное выражение всеобщей религиозной доктрины, все другие ее разновидности отнюдь не результат некоего дьявольского обмана народов, их разделяющих, как обычно утверждали догматнческо-фанатиче- ские ревнители католического вероучения (соответственно и других), а вполне укладываются в планы божественного провидения. Концепцию «всеобщей религии» в целом следует рассматривать как одно из первых выражений веротерпимости, составлявшей существенный момент гуманистической идеологии. Самого Фичино эта концепция к тому же приводила иногда к пренебрежительному отношению к культовой стороне христианства.

Выше мы видели, как нарастали пантеистические идеи у гуманистов первой половины XV в., но наибольшей силы они достигли теперь на основе неоплатонической онтологии и космологии.

Одна из глав труда Фичино «Платоновская теология о бессмертии души» называется «Бог повсюду», но его пантеизм отнюдь нельзя трактовать как пантеизм натуралистический, в котором природа оттесняет бога, своего производителя. Фичино выступает против средневековых и новейших философов, чрезмерно отождествлявших бога с природой (он прямо называет здесь амальри- кан). Бог в качестве совершенно бестелесного, абсолютного первоединства находится вне мира, который представляет собой иерархию убывающей духовности и нарастающей телесности. Но космическая иерархия как бы погружена в бога, излучения которого пронизывают весь мир. Главные ступени убывающего напряжения божественной силы — это сонм ангелов, отождествляемый также с космическим умом, затем мировая душа. В них божественные прообразы, или идеи, запечатлены с наибольшей чистотой, которая искажается уже на ступени качеств и тем более форм телесного и множественного мира. Хотя эта иерархическая онтологическо-космологическая схема в принципе неопла-тоническая и мистико-пантеистическая, однако элемент пантеизма в ней значительно важнее, чем элемент мистицизма. По сравнению с теистическими толкованиями, для которых самосущий бог, обладающий предельным бытием, пребывает вне природы, а человек его никогда не достигает, в пантеистических представлениях деперсонализированный бог, тоже переполненный бытием, не может существовать и мыслиться без природы и тем более без человека.

Ренессансный характер пантеизма, с которым мы встречаемся у Фичино, выражается и в том, что мировая душа — последняя полностью бестелесная ипостась, ближайшая к излучаемому ею телесно-земному миру, — акцентируется даже в большей мере, чем порождающий ее бог. Хотя пантеизм и не устраняет дуализма, с необходимостью прису-щего любой религиозной доктрине, но он весьма смягчается в мистико-пантеистических доктринах. Креационизм же официальных монотеистических вероисповеданий в панте-истических концепциях совсем оттесняется в пользу концепций вневременного и опосредствованного порождения богом природы и человека. Перенося акцент своей онтологии с бога на мировую душу, Фичино тем самым привлекает главное внимание к миру, объединяемому, одушевляемому и просветляемому ею. Красота, любовь и наслаждение в системе Фичино мыслятся как космические принципы. Человек — тоже центральное звено космоса, хотя бы уже в силу того, что мировая душа — это, в сущности, его собственная, абсолютизированная душа. Прославляя мощь человека, якобы повелевающего социальным миром (семьей, государством, народами), Фичино счиї-ал его способным и к господству над природным миром. В таком контексте он обожествлял человека не меньше (если не больше), чем более ранние гуманисты.

<< | >>
Источник: Соколов В. В.. Европейская философия XV —XVII веков: Учеб. пособие для филос. фак-тов ун-тов.. 1984

Еще по теме Пантеистический синкретизм флорентийских платони-ков:

  1. СИНКРЕТИЗМ
  2. ФЛОРЕНТИЙСКИЙ ПЛАТОНИЗМ
  3. ФЛОРЕНТИЙСКИЙ ПЛАТОНИЗМ
  4. Пантеистическая онтология Эриугены
  5. 7. ОРГАНИСТИЧЕСКАЯ И ПАНТЕИСТИЧЕСКАЯ НАТУРФИЛОСОФИЯ РЕНЕССАНСА
  6. 3. ПАНТЕИСТИЧЕСКАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ СРЕДНЕВЕКОВОГО ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ В PEHECCAHCHOE В ТВОРЧЕСТВЕ НИКОЛАЯ КУЗАНСКОГО
  7. 7. РАЦИОНАЛИСТИЧЕСКАЯ ГНОСЕОЛОГИЯ, ПАНТЕИСТИЧЕСКАЯ МЕТАФИЗИКА, МЕХАНИСТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ И НЕРЕЛИГИОЗНАЯ ЭТИКА СПИНОЗЫ
  8. ПЛАТОН
  9. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ ПЛАТОНА
  10. Платону
  11. ПЛАТОН
  12. УЧЕНИЕ ПЛАТОНА ОБ ОБЩЕСТВЕ И ГОСУДАРСТВЕ
  13. ПЛАТОН.
  14. ПЛАТОНОВСКАЯ АКАДЕМИЯ ПОСЛЕ ПЛАТОНА
  15. Платон IV: учение о государстве
  16. КРИТИКА УЧЕНИЯ ОБ «ИДЕЯХ» В «ПАРМЕНИДЕ» И «СОФИСТЕ» ПЛАТОНА
  17. Жизнь Платона
  18. ГАЛИЛЕЙ И ПЛАТОН
  19. Платон III: антропология, этика
  20. Платон II: теория познания, диалектика