<<
>>

ПЕРЕНЕСЕНИЕ

, перенос — в психо-анализе процесс и результат спонтан-ного отношения человека к человеку, характеризующиеся бессознательным П. на него сформировавшихся в ре-зультате предшествующего взаимо-действия с другими людьми положи-тельных или отрицательных чувств.

В.

И. Овчаренко

"ПЕРЕОТКРЫТИЕ ВРЕМЕНИ" —

феномен современной культуры, связанный с актуализацией — как в естествознании, так и в гуманита-ристике — проблемы темпоральности. Термин "П. В." предложен Приго- жиным в контексте синергетической модели времени как процессуальной конструкции (см. Синергетика). Именно факт П. В. синергетика фик-сирует в качестве важнейшего ре-зультата своих исследовательских усилий (И. Пригожин, М. Маркус, Б. Мизра, Г. Николис, Д. Н. Парке, Дж. Трифт, Б. Хесс, С. Хокинс и др.). С точки зрения современной научной рефлексии,традиционное есте-ствознание было фундировано в своих концептуальных построениях весьма сильной посылкой: предпола-галось, что "основное свойство де-тального равновесия является не чем иным, как процессом обратимости во времени элементарных процессов в системе" (Николис, Приго-жин).

Фактически это означало, что всякая динамическая траектория мыслилась в качестве обратимой, т. е. определяла будущее и прошлое как эквивалентные по своему статусу по отношению к настоящему, т. е. равно выводимые из него, — из этого следует, что "если мы мгновенно поменяем направление всех скоростей системы движущихся тел, эта систе-ма побежит в обратном направлении последовательно через все состояния, через которые она пришла к точке инверсии" (Пригожин). С точ-ки зрения синергетики, естествознание 20 в. во многом сохраняло эту тенденцию: по оценке Пригожина, "обратимость законов, равно как и законов обеих фундаментальных наук, созданных в XX столетии — кванто-вой механики и теории относительности, — выражает такое радикальное отрицание времени, какого никогда не могли вообразить никакая культура, никакое коллективное знание".
В противоположность этому синер- гетическая парадигма видения дина-мических процессов с необходимостью включает в себя презумпцию необратимости времени. Согласно Пригожину, может быть выделено, по меньшей мере, три минимальных условия, "которым отвечает любая история: необратимость, вероят-ность, возможность появления новых связей". В этом отношении важ-нейшим пафосом разворачивания синергетической исследовательской традиции является, по ее самооцен-ке, то обстоятельство, что "наука вновь открывает для себя время" (И. Пригожин, И. Стенгерс). Так, в частности, процессы самоорганизации как основной предмет исследо-вательского интереса синергетики вновь и вновь убедительно свиде-тельствуют, что именно необрати-мость как таковая выступает источ-ником порядка "на всех уровнях": не что иное, как "необратимость есть тот механизм, который создает "порядок из хаоса" (И. Пригожин, И. Стенгерс). Синергетические ис-следования (М. Маркус, Б. Мизра, Д. Н. Парке, Дж. Трифт, Б. Хесс, С. Хокинс и др.) показали, что фак-тор времени оказывается содержа-тельно значимым и в плане специфики образующихся в ходе самоорганизации системы макроструктур. — Качест-венные характеристики диссипатив- ных структур всецело "зависят от предыстории системы", и в целом "основное свойство хаотической ди-намики" — это, по оценке Г. Нико- лиса и Пригожина, "существенная зависимость от начальных условий". Синергетикой зафиксированы такие явления, как "память химической реакции" (А. Баблоянц), выявлено, что "у биологических систем есть прошлое" (Пригожин, Стенгерс), сформулирован интегральный тезис о том, что "материя как объект со-временных физических законов не есть данность, но продукт истории" (Пригожин). — Имеется в виду, что в зависимости от того, изменяя какие параметры (и в какой именно по-следовательности), мы приводим систему к определенному состоянию, зависит ее поведение в этом состоянии. В целом для природных систем справедлив вывод о том, что образу-ющие их молекулы — итог предше-ствующей эволюции.
Космология в синергетической ее аранжировке (С. Хокинс и др.) интерпретирует историю мироздания "от большого взрыва до черных дыр" в качестве "истории времени". В специально посвященной данному вопросу работе "Переоткрытие времени" Пригожин отмечает, что "ныне физика обрела точку опоры не в отрицании времени, а в открытии времени во всех облас-тях реальности", — "в каждой области физики мы вновь и вновь находим связанное со становлением материи необратимое время". Необратимость, таким образом, отражает сущностные характеристики мира (а не понима-ется, как это было в традиционном естествознании, в качестве преодо-леваемой посредством коррекции концептуальных средств). Фунда-ментальный вывод из синергетичес- ких исследований формулируется Г. Николисом и Пригожиным следу-ющим образом: "Мы живем в мире, где симметрия между прошлым и будущим нарушена, в мире, где нео-братимые процессы ведут к равнове-сию в нашем будущем". Но если су-ществование двух конфронтирую- щих миров, которые Пригожин и Стенгерс называют "миром траекто-рий" и "миром процессов" не вызы-вает сомнений, то успехи синергети-ки позволяют констатировать, что "мы... вступаем... в мир становящегося, возникающего", т. е. принци-пиально процессуальный. Однако важнейшим парадигмальным след-ствием из этого обстоятельства является не только (и не столько) пере-ориентация "от бытия к становлению" (Пригожин, Стенгерс), сколько экс-плицитно сформулированный отказ от противопоставления и изолиро-ванного исследования указанных двух "миров". Речь идет не об аксио-логической дискредитации концеп-туальных средств и парадигмальных установок, ориентированных на фиксацию и исследование "мира траекторий", не о приоритетном ис-следовании "мира становления" по отношению к "миру бытия", — это было бы лишь зеркальным оборачи-ванием, но не преодолением ситуа-ции традиционного естествознания. — Речь идет о радикальном переходе на позиции интегрального синтетиз-ма. Согласно синергетической само-оценке, "мы считаем, что бытие и становление должны рассматриваться не как противоположности, противоречащие друг другу, а как два соотносимых аспекта реальнос-ти" (Пригожин, Стенгерс).
Очевидно, что такая установка не может не привести к выводу о том, что на сего-дняшний день "возникла настоя-тельная необходимость в новом син-тезе" — синтезе наук о наличном бытии и наук "о становлении", осно-ванных на идее времени и необрати-мости изменений. В контексте сло-жившейся культурной традиции данная ориентация означает для ев-ропейского сознания и установку на междисциплинарный синтез. Это связано с тем, что для гуманитарной сферы (даже в сугубо традиционной ее артикуляции) обрисованная выше установка на исключение идеи необ-ходимости из когнитивного арсена-ла науки никогда не была характер-на. Социогуманитарное познание (в силу специфики самого своего предмета) основывалось на идее тем-поральности как анизотропной и было фундировано презумпцией нео-братимости времени (равно как и включало в себя признание двух других — по Пригожину — оснований истории: случайности и образо-вания новых качеств). Собственно, само противостояние" двух куль-тур", характерное для западной традиции (Ч. Сноу), обусловлено, согласно синергетическому видению проблемы, "конфликтом между вне-временным подходом классической науки и ориентированным во времени подходом, доминировавшим в подав-ляющем большинстве социальных и гуманитарных наук" (Пригожин, Стенгерс). Более того, именно рас- смотрение гуманитарным познанием своей предметности как укоренен-ной во времени и в силу этого прин-ципиально изменчивой как раз и служило для сциентистски ориенти-рованного естествознания поводом отказа гуманитаристике в статусе строгой науки. По оценке Пригожи-на, "современная физика, в той ме-ре, в какой она осознает себя наукой о физико-химическом становлении, а не наукой о вневременных законах ...обнаруживает в своей собственной области ряд проблем, которые в прошлом побуждали некоторых сомне-ваться в "научности" гуманитарных наук". В этом контексте ориентация на синтез "наук о бытии" и "наук о становлении" не могла не инспири-ровать в синергетике установку на преодоление противостояния "наук о природе" и "наук о духе": возникает "необходимость преодоления про-тивопоставления "человеческой", исторической сферы материальному миру, понимаемому как атемпораль- ный ...по мере того, как будут созда-ваться средства описания внутренне эволюционной Вселенной, неотъем-лемой частью которой являемся и мы сами" (Пригожин).
Парадиг- мально конгруэнтные трансформации могут быть обнаружены в совре-менной философии постмодернизма. Безусловно, очевидная гуманитарная ориентация последней предпо-лагает изначальное и имманентное включение идеи темпоральное™ в ее фундаментальные основания. Поэтому эксплицитно выраженный и про-граммно артикулированный нова-торский пафос постмодернизма на-правлен как раз на включение в сферу рассмотрения гуманитаристики феномена пространства (концепция плоскости, концепция складки и т. п.). — Как пишет Джеймисон, наличная "диахронность" современности — причина того, что "в нашей повседнев-ной жизни, нашем психологическом опыте, наших культурных языках сегодня доминируют скорее категории пространства, чем времени, как это было в предшествующий период модернизма". Тем не менее несколько моментов обращают на себя внимание. Прежде всего, постмодернизм преемственно продолжает не художественную традицию модер-низма, с ее программным отказом от идеи прошлого, от идеи преемственности, а вместе с ними — и от идеи времени как такового (см. Deja-vu), но традицию неклассической фило-софии, глубинным образом ориенти-рованной на осмысление феномена времени. П. В., совершенное в неклас-сическом естествознании синергети-кой, в неклассической философии было осуществлено Хайдеггером, по-казавшим, что глубинная проблема-тика всякой онтологии коренится в феномене Времени. Содержательно "Бытие и время" Хайдеггера (кон-ституирование События как введе-ние Времени в Бытие) есть не что иное, как поворот философского мы-шления "от бытия к становлению" (в пригожинской терминологии). — Именно этой традиции наследует философский постмодернизм, впи-тывая в свое содержание наряду с хайдеггеровской идеей "поэтического мышления", обретающей в пост-модернистском концептуальном про-странстве статус универсальности (Д. Халибуртон), и презумпцию времени. (По собственному признанию Деррида, его концепция была бы в принципе невозможна "без внимания к тому, что Хайдеггер называет разницей между бытием и сущим".) Собственно, неклассическая философия и отличается, по оценке Турена, тем, что современность мыслится как эпоха радикального отказа от самой идеи общества как некой вне-временной константы и замены ее идеей "перманентной социальной трансформации", фундированной пре-зумпциями транзитивности и темпо-ральное™. Практически вся неклас-сическая философия имманентно включает в себя проблематику вре-мени, и для тех авторов, которые выступили по отношению к постмо-дернизму в качестве предтечей, это особенно характерно.
Например, по оценке Рикёра, для Аренд, моде-лировавшей "нетоталитарную вселенную" (не только в узкополитическом смысле, но и в широком смысле отказа от принудительной каузаль-ности), "наиболее отвечавшим новому исследованию критерием была оценка различных человеческих ак-тивностей с точки зрения их продол-жительности во времени". Важней-шую конституирующую роль играет фактор времени в сартровских ана-литиках субъективности, оказавших серьезное влияние на постмодернистское истолкование проблемы субъекта (см. "Воскрешение субъек-та", Другой). Так, Сартр отмечает, что "время — это... связь, и Я имеет временной характер даже в самом своем бытии. Это значит, что Я не просто не боится времени, оно нуж-дается в нем для самоосуществления". Что же касается непосредственно философии постмодернизма, то проблема времени конституируется ею непосредственно в контексте теоретических моделей самооргани-зационных процессов, — так, например, в рамках номадологического проекта (см. Номадология) в качестве одного из центральных формули-руется вопрос: "не дан ли тут уже способ иного прочтения времени" (Делёз). Аналогично в контексте генеалогии Фуко "речь идет о том, что-бы превратить историю в противоположность памяти и, как следствие, развернуть в ней иную форму вре-мени" (см. Генеалогия). Речь идет именно об отказе от линейного осознания времени, предполагающего понятия минувшего и грядущего, и от основанного на нем линейного прочтения истории как необратимо развернутой из прошлого через на-стоящее в будущее. Культура пост-модерна мыслит любую идеологию в качестве "ложного сознания",

"Переоткрытие времени" 773

по оценке Джеймисона, "отвергае-мого в современной теории", и коль скоро любая идеология фундирована идеей прогресса (а именно прогрес-сивности фундирующего ее социально-го идеала), то, выталкивая идеологию за границы культурной легитимности, постмодернизм отторгает идею линейного прогресса, линейной истории, линейной развертки темпоральное™ (см. Событийность, Эон). — Постмо-дерн осознает себя как постсовре-менность, процессуальность которой разворачивается "после времени". Разворачивая процессуальность своего бытия в ситуации "постистории" (см. Постистория), современность тем самым "переписывает время", разворачивая линейный лектор ис-тории и ломая его (Л. Рубинштейн). Таким — парадоксальным — образом постмодернистская презумпция "конца истории" фактически имеет смысл переоткрытия времени. В общем контексте ориентации совре-менной культуры на идею нелиней-ности (см. Неодетерминизм) способ артикуляции феномена времени в постмодернизме педалирует именно те его аспекты, которые выступают центральными и для синергетики. Прежде всего, речь идет об идее нео-братимости времени. Если для си-нергетической парадигмы идея нео-братимости времени выступает в качестве фундаментальной, то и пост-модернизм — применительно к текс-товому анализу — формулирует "принцип необратимости", согласно которому фабульное построение нар- ратива (сюжетный "код загадки", ведущий фабулу "от вопроса к ответу") задает фундаментальную и неиз-бежную "необратимость рассказа" (Р. Барт). Кроме того, как базисная для постмодернизма презумпция ин-тертекстуальности (см. Интертекс-туальность), так и более частные (ав-торские) концептуальные фигуры ("след", "отсрочка" и "замещение" у Деррида, "память знака" у Р. Барта и т. п.) фактически фиксируют ту же идею зависимости наличного состояния системы от специфики протекания ее предшествующей эво-люции, что и столь значимые для синергетики фигуры "памяти хими-ческой реакции" или "обретения си-стемой прошлого". — В контексте "цитатного письма" (Б. Морриссет) текст обретает смысл лишь в том плане, что отсылает к иным (уже из-вестным, а потому принадлежащим прошлому) текстам и смыслам. Текстовая семантика фундаментально зависит от происхождения (как ли-тературного, так и общекультурного) каждой из слагающих ее цитат, от истории всех ее предшествующих контекстов, от сложившейся в отно-шении ее интерпретационной традиции, — т. е. от того, что на языке си-нергетики именуется "предысторией системы". Постмодернистские фор-мулировки иногда непосредственно совпадают в данном аспекте с исполь-зуемыми синергетикой, как совпадают подчас даже названия базовых концептуальных работ ("From Being to Becoming" — у Пригожина, "Just Coming" — у Лиотара и Ж.-Д. Тибо). Так, например, Лотман пишет о тексте, что "обнаруживая способность конденсировать информацию, он (текст. — М. М.) приобретает па-мять". Семиозис текста предполагает наличие в нем множества различных кодов, которые Р. Барт характеризует как "определенные типы уже ви-денного, уже читанного, уже деланного; код есть конкретная форма этого "уже", конституирующего всякое письмо". В свою очередь, каждый конкретный знак являет собой про-дукт определенного семиотического процесса, что не только не является безразличным для его настоящего функционирования, но и определяет его специфику посредством того, что Р. Барт называет "памятью знака": так, например, у Деррида: "Рас-становка — концепт, включающий также значение продуктивной, пози-тивной, порождающей силы. Как рассеивание он несет в себе генетиче-ский мотив; тут не просто интервал, пространство, образующееся между элементами, но расстановка, т. е. операция или, во всяком случае, движение отдаления. Это движение неотделимо от временения-овремени- вания (подчеркнуто мной. — М. М.)... Оно метит то, что расходится с собой, прерывает всякую самотождествен-ность, всякую точечную собранность на самом себе, всякую принадлежность своей собственной интериорно- сти". Феномены времени и смысла в контексте постмодернистской фи-лософской парадигмы оказываются теснейшим образом связанными, причем эта связь выступает как со-держательная и двусторонняя. С од-ной стороны, как это показано Крис- тевой, смысл как таковой обретает свою определенность именно в контексте темпоральности (известная конъюнкция Кристевой "время и смысл"); с другой же стороны, процедуры смыслопорождения не явля-ются безразличными для осуществ-ления процессуальности времени. Так, по наблюдению Лиотара, важ-нейшим "аспектом нарративного знания, заслуживающим внимательного рассмотрения, является его воздей-ствие на время. Нарративная форма подчиняется ритму, она является синтезом метра, разрывающего время на равные периоды, и акцента, который изменяет долготу и интен-сивность некоторых из них". Время, таким образом, так же как и в синер-гетике, мыслится в постмодернизме в качестве конструкции. (Небезын-тересно, что именно эта дескрипция времени встречается и у П. Валери, к анализу творчества которого охотно обращается постмодернистская рефлексия.) Таким образом, выска-занный в свое время Уайтхедом тезис о том, что "выяснение смысла высказывания "все течет" снова есть одна из главнейших задач", не только обретает ныне новый пафос, но и является равно актуальным как для естественнонаучной, так и для гума-нитарной сфер современной культу-ры. Важнейшим моментом является в данном контексте то обстоятельство, что, подобно синергетике, постули-ровав свою ориентацию как поворот от аналитики бытия к исследованию становления, философия постмодернизма — опять же, подобно естество-знанию, — не останавливается на этом, также выдвигая идею о необ-ходимости синтетического видения двух указанных аспектов видения реальности. Хотя данная установка и не сформулирована в философии постмодернизма в эксплицитной форме, тем не менее на уровне предмет-ных аналитических разверток она при-сутствует в концепциях практически всех классиков постмодернизма — от предметно и эмпирико-историчес- ки конкретных аналитик (типа ана-литики человеческой сексуальности как процессуального феномена само-организации хюбрис — см. Хюбрис) — до абстрактных концептуальных моделей (типа модели исторического времени Делёза — см. Событийность, Эон). Идея неразрывности бытия и станов-ления, их фундаментального единства может быть обнаружена и в постмо-дернистской нарратологии (см. Нар-ратив). Так, Лиотар специально оста-навливается на этом вопросе: согласно его модели, темпоральность нарра- тива не развернута в линейную структуру от прошлого к будущему, но спрессована в актуальную презен- тативность: «Именно рассказывание в настоящем разворачивает каждый раз призрачную временность, про-стирающуюся между "я слышал" и "вы услышите"». Аналогичную ориентацию демонстрирует и тексто-логический вектор постмодернизма: как пишет Деррида, "размещение есть овременение, обход, откладывание, из-за которого... отношение... к сущему всегда разнесено. Разнесено в соответствии с тем же принципом различения, который гласит, что никакой элемент не функционирует, не приобретает и не придает "смысл" иначе, как отсылая к како- му-то другому элементу, прошлому или будущему, внутри экономии следов-отпечатков", — "субъект, и, прежде всего, сознательный и гово-рящий субъект, зависит от системы различений и от движения разнесе-ния... он... не конституируется иначе, как разделяя себя, размещая себя, "овременяясь", разнося себя". В целом постмодернизм рефлексив-но осмысливает себя как осущест-вивший "паракритику спекуляции времени" (И. Хассан). Важнейшим следствием интерпретации времени в качестве конструкции выступает — как для современного естествознания, так и для философии — возмож-ность нравственной его артикуля-ции: как для постмодернизма время артикулируется в категориях нрав-ственной ответственности (по Делёзу, "нет больше Адама-грешника, а есть мир, где Адам согрешил"), так и для синергетики время — "это не-которая конструкция и, следовательно, несет некую этическую ответственность" (Пригожин, Стенгерс). Таким образом, П. В. оказывается равно значимым парадигмальным сдвигом как естественнонаучной, так и фило-софской составляющих современной культуры.

М. А. Можейко

<< | >>
Источник: А. А. Грицанов. Всемирная энциклопедия: Философия. 2001

Еще по теме ПЕРЕНЕСЕНИЕ:

  1. ПЕРЕНЕСЕНИЕ, перенос
  2. ТРАНСФЕР, перенос, перенесение (лат. transferre - переносить
  3. § 3. Влияние имущественного положения потерпевшего на размер компенсации
  4. МЕТАФОРА
  5. Амортизация
  6. 25. КОЛЛИЗИОННЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ И ИНЫХ ВЕЩНЫХ ПРАВ
  7. 13.1. Задачи учета основных средств
  8. Исковое заявление о защите чести и достоинства и компенсации морального вреда
  9. СУБЛИМАЦИЯ (лат sublimare — возвышать, возвеличивать
  10. 14. Объекты авторского права: понятие, виды, общая характеристика
  11. Исковое заявление о компенсации морального вреда
  12. ТРАНСФЕР
  13. 3.8. Статистика прибыли и рентабельности
  14. ИДЕНТИФИКАЦИЯ
  15. Исторические предпосылки
  16. 6.5. Отпуска
  17. 27.5. АМОРТИЗАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ПРЕДПРИЯТИЯ
  18. Влияние на дальнейшееисторическое развитие
  19. 78. КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ СПОСОБНОСТИ К ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
  20. КОМИССИЯ ПО ТРУДОВЫМ СПОРАМ (KTC