>>

Предисловие

Когда слова утрачивают свое значение, народ утрачивает свою свободу Конфуций,

версия перевода Ф. А. фон Хайека

Настоящее издание ориентировано на отражение в своем содержании со-временных тенденций развития философии в контексте культуры постмодерна.

Кроме этого, многие проблемы и направления развития философской мысли, относящиеся к классическому ареалу философской проблематики, находят в книге новое, семантически со-ответствующее современной культурной парадигме и свободное от какой бы то ни было идеологической ангажированности толкование. Соблюдая требования воспроизведения канона, издание, вместе с тем значительно расширяет проблемное поле своего содержания, включая статьи, посвященные как философски артикулируемым проблемам сопредельных с собственно философией дисциплин (культурологии, антропологии, социологии, психологии и др.), так и тем феноменам философской тра-диции, чей статус традиционно рас-сматривался как ad marginem. Книга также вводит в философский оборот многие до настоящего времени системно не анализировавшиеся векторы развития философии в контексте восточнославянской культуры (как в русской, так и белорусской ее проекциях).
Ори-ентируясь на авторский характер ста- теіК научные редакторы тем не менее исходили из презумпции семантичес-кой целостности издания и единства его концептуальных оснований и сти-листики. Состав словника отражает стремление максимального соответствия требованиям полноты и пропорциональности. Объем же самих представленных статей сопряжен со спецификой современной транзитивной культур-ной ситуации и в первую очередь с им-перативом интересов читателя. Ряду интеллектуальных феноменов сознательно уделено более пристальное внимание. Это касается, во-первых, статей, посвященных анализу тенденций и результатов новейших направлений современной философии, которые не были достаточно полно представлены и системно интерпретированы в литературе, а имеющиеся на сегодняшний день философские словари в силу естественных причин не содержат статей, освещающих соответствующее пред-метное поле.
И, во-вторых, статей, по-священных философским направле-ниям, персоналиям или понятиям, которые в предшествующий период развития отечественной философии были либо незаслуженно забыты, либо вытеснены за пределы санкциониро-ванной легитимности, либо рассматривались с неконструктивных позиций редуцирующей идеологической критики. Целью преодоления этой сложившейся диспропорции и обус-ловлена заложенная в идею данной книги вариативность объема статей, которая может показаться неожиданной для читателя, воспитанного в духе жесткого мировоззренческого канона, однозначно регламентирующего, в какой именно пропорции должны соотноситься между собою статьи, посвя-щенные тем или иным персоналиям или традициям.

Издание исполнено авторским кол-лективом, представленным тремя поколениями минской философской школы, а также известными авторами из Москвы, Санкт-Петербурга, ближнего и дальнего зарубежья.

Текст не содержит сокращений, помимо общеупотребительных; отсутствие инициалов перед персоналией оз-начает отсылку к соответствующей статье книги.

Редакционный совет искренне благодарит Информационный центр при посольстве США в Республике Беларусь, Пальмиро и Людмилу Чиккарелли (Ciccarelli) (Италия), Жанну Дрековик (Drekovic) (США), В. П. Звягинцева, Н. М. Абрамову, И. И. Паус.

Конструктивные предложения по со-держанию издания ждем по адресу: 220140, Минск-140, а/я 96.

А. А. Грицанов, М. А. Можейко, Т. Г. Румянцева, А. И. Мерцалова, В. Л. Абушенко, И. Д. Замулко, В. В. Мацкевич, Т. С. Протько,

К. И. Скуратович, С. Ю. Солодовников 6 After-postmodernism

A

AFTER-POSTMODERNISM — со-временная (поздняя) версия развития постмодернистской философии — в отличие от постмодернистской классики деконструктивизма (см. Пост-модернистская чувствительность, Пустой знак, Деконструкция, Озна-чивание, Смерть субъекта, Номадо- логия). В своем оформлении во мно-гом стимулирован таким феноменом современной культуры постмодерна, как"кризис идентификации", и со-держательно разворачивается как генерирование программ преодоле-ния последнего (см.

Воскрешение субъекта). В этом контексте может быть выделено два фундаментальных вектора трансформации парадигмаль- ных установок постмодернизма на со-временном этапе его развития: 1) вектор программного неоклассицизма, т. е. "культурного классицизма в постмодернистском пространстве" (М. Готдингер), предполагающий су-щественное смягчение критики ре- ференциальной концепции знака (см. Пустой знак) и отказ от ради-кальной элиминации феномена озна-чаемого в качестве детерминанты текстовой семантики (см. Означива-ние); указанная установка инспири-рует формулировку такой задачи, как "реанимация значения" (Дж. Уард) или "возврат утраченных зна-чений" — как в денотативном, так и в аксиологическом смыслах этого слова (М. Готдинер), что приводит к оформлению (восстановлению) соот-ветствующих проблемных полей в рамках постмодернистского типа фи-лософствования (проблемы денотации и референции, условия возможности стабильной языковой семантики, проблема понимания как реконст-рукции исходного смысла текста и т. п.); 2) коммуникационный вектор, смещающий акцент с текстоло-гической реальности на реальность коммуникативную и центрирующийся в связи с этим вокруг понятия Другого. Современная культура обо-значается Водрийяром как культура "экстаза коммуникации" (показателен в этом отношении аксиологический сдвиг философской традиции, зафиксированный в динамике названий фундаментальных для соответ-ствующих периодов философской эволюции трудов: от "Бытия и времени" Хайдеггера к "Бытию и Другому" Левинаса). Если в классическом пост-модернизме Другой интерпретировался как внешнее (социокультурное) со-держание структур бессознательного (что фактически было унаследовано от лакановской версии структурного психоанализа, где бессознательное было артикулировано как "голос Другого"), то А. задает концепту "Другой" новую (коммуникационную) интер-претацию, в системе отсчета которой реальность языка перестает быть для постмодернизма самодовлеющей (см. Другой). В качестве водо-раздела между классическим пост-модернизмом и современным может быть оценена концепция Апеля, — в частности, пониманием им языка и языковых игр.
Апель рассматривает язык не в контексте субъект-объ- ектных процедур праксеологическо- го или когнитивного порядка, но в контексте субъект-субъектных ком-муникаций, которые в принципе не могут быть сведены к передаче сообще-ний. Язык выступает в этом контексте не столько механизмом объективации информации или экспрессивным сред-ством (что означало бы соответственно объективистскую или субъективистскую его акцентировку), сколько медиатором понимания в контексте языковых игр. Если трактовка по-следних Витгенштейном предпола-гала опору на взаимодействие между субъектом и текстом, а в понимании Хинтикки — на взаимодействие между "Я" и реальностью как двумя иг-роками в игре, ставка в которой — истинность высказывания, то Апель трактует языковую игру как субъект-субъектное отношение, участники которого являют собой друг для друга текст — как вербальный, так и невербальный. Это задает особую артикуляцию понимания как взаи-мопонимания. Апелевская версия постмодернистской парадигмы смяг-чает примат лакановского "судьбоносного означающего" над означаемым, восстанавливая в правах классичес-кую для философской герменевтики и генетически восходящую к экзеге-тике презумпцию понимания как ре-конструкции имманентного смысла текста, выступающего у Апеля пре-зентацией содержания коммуникативной программы игрового и ком-муникативного партнера. Выступая в качестве текста, последняя не под-лежит произвольному означиванию и, допуская определенный (обога-щающий коммуникационную игру) плюрализм прочтения, тем не менее предполагает аутентичную трансля-цию семантики речевого поведения субъекта в сознание Другого, который вне этой реконструкции смысла не конституируется как коммуникационный партнер. Ставкой в игре оказывается не истина объектного, но подлинность субъектного.

М. А. Можейко АББАНЬЯНО (Abbagnano) Никола (1901—1990)— итальянский мыслитель, философ, основоположник концепции "позитивного экзистен-циализма". Основные сочинения А., по'священные данной концепции: "Структура экзистенции" (1939), "Введение в экзистенциализм" (1942), "Позитивный экзистенциализм" (1948), "Возможность и свобода" (1956), а так-же ряд статей, написанных им в 1940— 1950-е.

Уже в ранних работах "Исто-ки иррациональной мысли" (1924), "Проблема искусства" (1925), "Новый английский и американский иде-ализм" (1928) А. приходит к отрицанию автономной диалектики мысли, предполагая действие скрытой силы, господствующей над ней. Мысль выступает у него как символ движе-ний, противоречий, ситуаций самой жизни. Как, по А., символ не является самостоятельным, а черпает свою ценность и значение из того, что являет и выражает, так и мысль, представленная на уровне логичности, не может быть абсолютно чистой, автономной. В "Принципе метафизики" (1936) А. пишет: "Если сердце имеет доводы, которые не понимает разум, значит, необходимо найти ра-зум, который использовал бы, как свои, доводы сердца". Именно экзис-тенциализм, по мнению А., устраняет отчужденность между мыслью и жизнью. Выводы относительно человеческого существования в мире, осуществленные немецким экзистен-циализмом, подтолкнули А., а также А. Карлини, Парейсона, Ф. Ломбар-ди к спецификации тематики итальянского экзистенциализма с акцентом на ценностном характере бытия человека ("Принцип философии бытия" — Э. Пачи, "Структура экзис-тенции" — А.). С целью популяризации основных тем экзистенциализма в 1943 журналом "Primato" проводится опрос крупнейших итальянских мыслителей и постепенно выра-батывается новый угол зрения, более оптимистичный, чем в немецком эк-зистенциализме, который позже был охарактеризован Н. Казине в статье "Отступление и падение экзистенциализма" в "Saturday Review" (1959) таким образом: "Мы считаем, что причину краха экзистенциализма следует искать в нигилистическом повороте, который он принял. Человеческая личность не нигилистична. Может быть, в некоторых обстоятельствах и на какой-то ограниченный период человек может принять добродетель пораженчества, но со временем его чувство меры заявит о себе и он будет жаждать вдохновения и позитивной ценности". Экзистенциализм, делает вывод А., оста-вил человека на погибель, так как отказался предложить ему какое-то средство, инструмент, установку, способную противостоять неустой-чивости человеческих начинаний, позволить смотреть в будущее с разумной, хотя и осмотрительной верой.
В связи с этим А. пересматривает назначение философии, анализирует экзистенцию в различных формах ее проявления, формирует новый категориальный аппарат, хотя при этом активно использует ряд терминов Хайдеггера, Ясперса и Сартра. Ис-ходной посылкой учения А. является то, что философия призвана рас-сматривать человека не как объект или же растворяться в его субъективности, а в проблематичности его собственного существования. Фило-софия должна бороться за свою собственную жизнь, доказывая ее не-преложную возможность, тем самым разрешая собственную проблему, но не устраняя ее. А. отрицает божест- венное познание мира, т. е. полное обладание всем возможным знанием. Он различает необходимое знание, которое характеризует бесконечную мыслительную жизнь, и проблематичное — как выбор и решение проблемы существования конечного человека, которое в качестве своей нормы и высшей категории рассматри-вает "возможность". Таким образом, проблематичный характер отношения между философией и реальностью, т. е. "возможность", не может формироваться как незаинтересованное самопознание (как это репрезентирует феноменология); поэтому философия не является, по мнению А., познанием или наукой. Привнося ценностный момент в существование отдельного конечного человека, а не абстрактного индивида, выступив с призывом, требующим ответствен-ности за свое решение в выяснении отношения с миром, самим собой и другими людьми, А. провозглашает философию экзистенцией, экзистен-циальным актом: "Если существует философия как доктрина, должна существовать философия как чело-веческий акт, как момент или природа человеческой экзистенции. И в этом философствовании всякая доктрина должна находить свои основания..." В данном случае взгляд на природу философии у А. совпадает с точкой зрения Ясперса, согласно которому философия призвана "сообщать" себя людям, давать им путь для понимания себя. (Но если А. предлагает вариант гуманистического оптимизма, веры в возможности человека, то Ясперс проявлял в этом отношении определенный песси-мизм, делая упор на жизненных ситуациях, которые остаются неизменными в своем существовании: смерть, страдание, предоставленность человека воле случая, неизбывная виновность Я.) В работе "Структура экзистенции"А. подчеркивает, что экзистенциальный акт — это акт проблематичной неопределенности, с одной стороны, и подлинного решения — с другой. Иногда человек, указывает А., не принимает никаких решений, рассеян, не владеет собой и не владеет по-настоящему своими возможностями. А. выявляет движение экзистенции как само-определение человека. Он указывает, что структура экзистенции — это призыв к решению, движение, но не само решение. Не услышать призыв — возможность греха, погружение в жизнь такую, как она есть, расслабленность. Альтернативой эк-зистенции выступает, согласно А., вовлеченность: вовлекаться в экзис-тенцию — значит выбирать собственное предназначение и оставаться ему верным. Только в силу вовлеченности экзистенциализм может укорениться в своей возможности. Как уже отмечалось, категория "возможного" является одной из основополага-ющих в концепции А., хотя первым, придавшим этому понятию особое значение, был Кьеркегор, подчерк-нувший негативную перспективу возможного, показавший, как оно разрушает всякое человеческое ожидание. У А. категория возможного выступает как метод — очерчивает всюду возможное быть, которое является возможным не быть. Возможность как отношение с бытием подтверждается замечательной ссылкой А. на Платона в "Софисте": "Я ут-верждаю теперь, что все обладающее по своей природе либо воздействовать на что-то другое, либо испытывать хоть малейшее воздействие от чего-то незначительного и только один раз, — все это действительно существует. Я даю такое определение существующего: оно есть не что иное, как возможность". Эта же категория является определяющей и в характеристике А. "негативного" экзистенциализма, проявляющегося в различных человеческих ситуациях. Первая ситуация, в которой присутствует равнозначность всех возможностей, где каждый выбор оправдан, описывается философией Сартра и Камю. Каждый человек, будучи абсолютно свободным, проектирует свой мир, являясь ответственным за свой выбор. Но всякий проект, ограни-ченный отдельно взятым сознанием, наталкивается на реальность и, следо-вательно, обречен на неудачу. "Неизбежная судьба делает равнозначными все виды человеческой деятельности", — пишет А. в работе о Сартре под названием "Человек — несосто-явшийся творец собственной судьбы". Выбор, считает А., который не поддерживается верой в ценность того, что выбирают, — невозможен: это отказ от выбора, невозможность возможности. Другая ситуация, согласно А., возникает, когда существует равнозначность всех возможностей за исключением одной — возможности смерти. В статье "Существование человека в мире" А. характеризует взгляд Хайдеггера на существование человека, как способного строить проекты на будущее ("проект смысла бытия вообще может быть сделан в горизонте времени"), но посредст-вом выбора возможностей, которые он унаследовал от прошлого. В силу этого человеку достается один выбор — "бытие-для-смерти" — един-ственный и в силу этого необходимый. Превратить ли свою жизнь в непрерывный похоронный обряд или же отнестись к смерти как к факту среди прочих? Ни позиция Хайдеггера, ни Сартра не удовлетворяют А. Как сгнившее яблоко отсыхает и падает, но дерево остается плодо-носным, так и смерть, по его мысли, заставляет нас жить, открывая новые возможности в их прозрачности, отвлекая от всего, что рассеивает человеческую личность, устраняя наносное. Рождение и смерть, считает А., раскрывают нашу связь с другими людьми. А. предлагает третий путь, представляющий возможность в качестве поиска, направленного на установление границ и условий самой возможности. Он называет ее
| >>
Источник: А. А. Грицанов. Всемирная энциклопедия: Философия. 2001

Еще по теме Предисловие:

  1. Предисловие
  2. ПРЕДИСЛОВИЕ
  3. Предисловие
  4. Предисловие
  5. Предисловие
  6. Предисловие
  7. Предисловие к русскому изданию
  8. Предисловие. ПРАВИЛА ИГРЫ
  9. ПРЕДИСЛОВИЕ
  10. ПРЕДИСЛОВИЕ
  11. ПРЕДИСЛОВИЕ
  12. Предисловие
  13. ПРЕДИСЛОВИЕ
  14. ПРЕДИСЛОВИЕ
  15. Предисловие
  16. Предисловие
  17. Предисловие