<<
>>

СВЕРХ-Я

" (Супер-Эго, Идеаль- ное-Я, Идеал-Я, Я-Идеал) — поня-тие и гипотетический конструкт; традиционно используется представителями интеллектуальных на-правлений, постулирующих идею о принудительно-репрессивном ха-рактере по отношению к человечес-кому "Я" институтов социализации, а также структур социальности и по-зиций "трансцендирования" /о по-следнем в данном контексте см.

3) настоящей статьи. —А. Г., Т. К./. — 1) В учении Фрейда — А). Часть Я (Эго), в котором инициируются и развиваются главные составляющие комплекса совести, моральных черт, идеалов и рефлексивных способностей человека: самоконтроля, самона-блюдения и т. п.; представитель всех моральных ограничений и источник стремлений к нравственному совер-шенствованию. Б). Сфера осуществ-ления процессов родительных ин- троекций. Понятие "С." впервые появилось в работе Фрейда "Я и Оно". Предполагается, что С. отлично от сознания тем, что, включая в себя элементы бессознательного, описы-вается в понятийных рядах общей теории психологии (а не этики).
Кроме этого, инициируемые С. санкции и табу принадлежат к прошлому опыту индивида и нередко вступают в конфликт с ценностями настоящего. Несмотря на то, что в психоанализе интроекция родителей в сферу С. трактуется основополагающим психическим процессом, конституи-рующим последнее, в современном фрейдизме господствует точка зрения, согласно которой С. не может точно воспроизводить интроеци- рованные образы родителей, ибо в юном возрасте ребенок наделяет внешние объекты преимущественно собственными характеристиками и свойствами. Избыточные жесткость и радикализм С. нередко объясняются в этом контексте повседневным насилием индивида над собственными чувствами в детстве, а также про-явлением черт Эдипова.комплекса. Энергетической основой С. полага-ются импульсы агрессии, продуци-руемые Оно: в случае направленности агрессивных актов на самого инди-вида имеет место моральный мазо-хизм (обращение садизма против себя, присущий неврозам навязчивых состояний или, по Фрейду, когда "желание мучить превращается в самоистязание и самонаказание").
Психотерапевтическая и психоана-литическая коррекция С. традиционно осложнена сочетанием в его структуре результатов "архаичес-ких" младенческих интроекций, с одной стороны, и компонентов об-ретенного на базе жизненного опыта человека рефлексивного самосо-знания, — с другой. 2) В языковых играх некоторых субъектов контр-культуры 1960—1970-х — Бог. Ре-пертуари интеллектуально-нравст-венного террора, осуществляемого идеологами "новых левых", предпо-лагали деструкцию основополагающих общественных идеалов с целью разрушения основ капитализма. В 1960-е ниспровержение С.-Бога акцентированно носило карнавально-эротический характер, фундиро-ванный романтическим утопизмом и кросс-культурным молодежным языком универсальных символов- паролей. Разрушение большей части сакральных табу в ходе сексуальной революции результировалось в эмоци-ональном пресыщении значительной совокупности людей и травмирую-щем проникновении бессознательного в сферу сознания. Коллективные и индивидуальные проблемы рядо-вых представителей постиндустри-ального общества были редуцированы бюрократическими социальными институтами до уровня вопросов те-рапевтического порядка: соответст-вующие фантазмы и "фанатизмы" устранялись интенсивным психо-анализом, пропагандой поведенческих ритуалов и ценностных смыслов реинкарнации, освоением прост-ранств и техник медитации — сис-темной многомерной психотерапией эпохи нового нарциссизма. (См. Нар-циссизм.) Последний предполагал в качестве собственной сверхзадачи — обретение возможности преодоления любящего Другого — Бога. По мысли Фуко, данные процедуры поэтап-но трансформируют историю как сферу Божественного промысла — в сферу осуществления Логоса Дру-гого: соответственно изменяется и статус С. в иерархии уровней мо-тивации человеческого поведения. 3) Согласно Мамардашвили, органи-зация человека в качестве "сущест-вующего существа" осуществляется посредством "постоянного сознания себя в актах мышления" или в состо-янии "трансцендентального созна-ния" — одного из конституирующих начал С.
По мысли Мамардашвили, "сверхчеловеческое" — это некое предельное для человека состояние, лишь устремляясь к которому, лишь через собственное отношение к кото-рому человек способен создать себя в качестве человека. Переинтерпре-тируя мысль Декарта о том, что для воспроизводства бытия требуется вдвое больше усилий, чем для его творения, Мамардашвили утверж-дает: "Онтологическое устройство бытия воспроизводит себя лишь с включением нашего усилия...". "Личностные основания" мыслей людей, по Мамардашвили, могут быть охарактеризованы "принадлежностью другому пространству и време-ни": "нравственность должна иметь де-факто некоторые абсолютные ос-нования вневременного". В таком контексте "трансцендирование" пред-полагает не существование абсолютного вневременного мира, а, напро-тив, означает "выход человека за данную ему стихийно и натурально ситуацию, за его природные качест-ва, способность соотнести себя с чем-то не в природе лежащем". Как полагал Мамардашвили, трансцендирование позволяет выходить за рамки и гра-ницы любой культуры, любой идео-логии, любого общества и находить основания своего бытия вне зависи-мости от их временных изменений: "без форм и изначальных надынди-видуальных устоев человек отбрасы-вается в сферу исторического бессилия, "немоготы". Ведущими принципами трансцендирования Мамардашвили считает "принципы трех К": а) де-картовский принцип cogito — любые события происходят не без участия сознания; б) кантовский принцип, постулирующий право человека на осмысленность — особые умопости-гаемые объекты, дающие возможность совершить акт познания или моральной оценки; в) принцип Кафки, предполагающий ситуацию абсурда и заставляющий человека выходить из нее, искать смыслы. С точки зрения Мамардашвили, трансцендирование — это не просто форма, это — "беско-нечная форма всякой актуальности", это — свобода самоосуществления. Последняя в качестве принципиаль-ного условия трансцендирования не есть выбор, данная свобода суть "движение, путь человека к самому себе". "Внутренняя свобода", по Ма-мардашвили, — это размышление о том, "что больше тебя", это — "ре-ально явленная свобода в смысле ос-вобожденности человека внутри себя от оков собственных представлений и образов".
(Ср. у Дж. Брунерав "Пси-хологии познания": "Три вопроса по-вторяются неизменно: что в человеке является собственно человеческим? Как он приобрел это человеческое? Как можно усилить в нем эту челове-ческую сущность?")

А. А. Грицанов, Т. В. Комиссарова

СВИФТ (Swift) Джонатан (1667— 1745) — ирландско-английский пи-сатель, общественный деятель и мыслитель, работавший преимуще-ственно в жанре фантастической са-тиры. В 1688 окончил Тринити-кол- ледж Дублинского университета. Бакалавр (1688) этого колледжа, ма-гистр искусств в Оксфорде (1692), доктор (1702) теологии в Трини- тиколледж. Принял духовный сан в 1695, с 1700 — викарий в деревне Ларакор в Ирландии. Декан (настоятель) собора св. Патрика в Дублине (с 1713). Почетный гражданин Дуб-лина (1729). В 1738 — в связи с тя-желой психической болезнью и ут-ратой памяти над С. был учрежден постоянный надзор. Основные сочи-нения: "Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей" (1726); "Сказка бочки, написанная для общего совершенствования че-ловеческого рода" (1704); "Письма

Свифт 903 суконщика" (1724—1725); "Полное собрание изящных и остроумных раз-говоров" (1738); поэма "На смерть доктора Свифта" (1739); "Дневник для Стеллы" (в 1784 опубликован от-дельной книгой) и др. В 1711 изданы "Избранные сочинения в прозе и стихах". В 1735—1738 было осуществ-лено издание первого собрания сочинений С. в шести томах. Первое крупное произведение С. — "Сказка бочки..." (англ. оборот, обозначающий "молоть чепуху", "говорить вздор") — содержало сатирическое описание религиозной жизни Британии начала 18 в. Изображая католическую церковь в облике Петра, лютеран-скую (англиканскую) в образе Мартина, кальвинизм (пуританство) — как Джека, С. высмеивал как формальную избыточность самовитых дискуссий между их представи-телями, так и историческую измен-чивость их догматов (по С., Петр носит три шляпы — в качестве меты нестабильности этих догматов). По мнению С.

(в известной степени предвосхитившего идею "трансгрессии" и анализы безумия, осуществ-ленные Фуко, присущие лишь второй половине 20 ст.), истинных репре-зентантов человеческого рода надо искать не во дворцах, а среди обита-телей Бедлама (дом для умалишен-ных в Лондоне. —А. Г.), ибо именно там, по его убеждению, содержится основная масса индивидов, достойных ответственных государственных должностей. "Путешествия Гулли-вера" явили собой панорамное изоб-ражение не только духовной жизни Европы конца 17 — первой половины 18 в., но и компендиум гениальных догадок и провоцирующе-перспек-тивных характеристик англо-саксонской ментальности как таковой. В книге оказались совмещенными идеи республиканизма и авторита-ризма, идеалы почтения к разуму и агностицизма, а также сюжеты ав-тобиографического плана (С. постоянно колебался в своих политичес-ких симпатиях и пристрастиях от власти к интеллигенции как ее антиподу и обратно. Вызывая желаемые души умерших, герой С. отыскал Брута, Сократа, Эпаминонда, Като- на-младшего и единственного хрис-тианина — "сэра Томаса Мура" (Мо-ра. — А. Г.) как носителей любви к свободе, храбрости, патриотизма, разума и иных — для того времени по сути — языческих добродетелей.) Отдавая должное накалу геополити-ческих страстей того времени (попыткам Англии подчинить своему влиянию материковую Европу), С. не скрывает своего презрения к дворцовым интригам и атмосфере повальной слежки и доносительства, при-сущими всем авторитарным режимам: король Бробдингнега у С. говорит о "туземцах" (англичанах), что это — "выводок маленьких отвратительных пресмыкающихся, самых пагубных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности". Уровень общности критически-сатирических обобщений, присущих творчеству С., возрастает сопряженно с эволю-цией характера центрального персо-нажа произведения — Гулливера. Если в первой части доминирующей ипостасью Гулливера выступает отвага, самоуверенность, практицизм, типичные для облика путешественника в 18 в., то в рамках второй и третьей частей к ним крещендо добавляются некоторые элементы идиотической глупости: хвастовство — рассуждения о "нашем наиблагородном отечестве", россказни о короле — "владыке искусств и оружия, биче Франции".
Пафосом четвертой части романа выступает уже всеобъ-емлющее (а не фрагментарное) от-вращение к роду людскому, со-провождаемое преклонением перед добродетельностью и благородством гуигнгнмов (разумных лошадей, не знающих металлов, лодок, колеса, земледелия, алфавита). С. при своем антисциентизме выступал сторонни-ком цивилизации, — но акцентирование статичной, отмечая всевозрас-тающую деградацию людей (ср. с догадкой Руссо о многомерности со-циального прогресса и принципиальной разновекторности существенных его составляющих). Многие пассажи творчества С. выглядят не только уни-кальными для общественной прак-тики и горизонтов познания 18 в., но и прямыми предшественниками жанра антиутопии 20 ст. С. описывает кишащее шпионами "полицей-ское государство", осуществляющее охоты за еретиками и суды над "из-менниками родины" — государство, стремящееся канализировать народное недовольство в военную истерию. По С., в Лангдене ("Лангден" — анаграмма Англии) "...большая часть населения состоит сплошь из развед-чиков, свидетелей, доносчиков, обви-нителей, истцов, очевидцев, присяж-ных, вместе с их многочисленными подручными и помощниками, нахо-дящимися на жалованье у минист-ров и депутатов... Прежде всего они соглашаются и определяют промеж себя, кого из заподозренных лиц обвинить в составлении заговора; затем прилагаются все старания, чтобы захватить письма и бумаги таких лиц, а их авторов заковать в кандалы. Захваченные письма и бумаги передаются в руки специальных зна-токов, больших искусников по части нахождения таинственного значения слов, слогов и букв... Если этот метод оказывается недостаточным, они руководствуются двумя другими, более действенными, известны-ми между учеными под именем ак-ростихов и анаграмм. Один из этих методов позволяет им расшифровать все инициалы согласно их политиче-скому смыслу. Так, N будет означать заговор, В — кавалерийский полк,

L — флот на море. Пользуясь вторым методом, заключающимся в переста-новке букв подозрительного письма, можно прочитать самые затаенные мысли и узнать самые сокровенные намерения недовольной партии. Например, если я в письме к другу го-ворю: "Наш брат Том нажил геморрой", — искусный дешифровалыцик из этих самых букв прочитает фразу, что заговор открыт, надо сопротив-ляться и т. д. Это и есть анаграмма-тический метод". Правители государств такого типа желали бы, по С., "устранять различия в мыслях, производя обмен мозгами посредством отпиливания части затылка...". Особый интерес представляет обоснова-ние С. собственного акцентированного антидемократизма, гуигнгнмы у С. организуют жизнь по кастовой системе: так "генеральная ассамб-лея" гуигнгнмов имеет право всего лишь "увещевать" хозяина Гулливера дать согласие на его изгнание. С. отчетливо понимал и наглядно про-демонстрировал тоталитарный по-тенциал анархизма. Согласно С., когда нет законов и — соответственно — принуждения, то общественное мнение выступает единственным ар-битром поведения отдельной личности. Ввиду же "огромной тяги стад-ных животных к единообразию" это общественное мнение еще менее терпимо, нежели любая система, основанная на законах. (Хотя инакомыслие для С. — не более чем свидетельство извращенности ума: "для них (гу-игнгнмов. — А. Г.) разум не является, как для нас, инстанцией пробле-матической, снабжающей одинаково правдоподобными доводами за и про-тив; напротив, он действует на мысль с непосредственной убедительностью, как это и должно быть, когда он не осложнен, не затемнен и не обес-цвечен страстью и интересом".) — (Ср. Оруэлл, Новояз). Тем не менее, еще более универсальным и надвре- менным оказался "культурологический" критицизм С., испытавший еще более счастливую судьбу, нежели свифтовское социальное обличитель- ство. С. неоднократно подчеркивал, что "никогда не мог найти ничего об-щего между математикой и полити-кой", вопреки традиционной в его время точке зрения, согласно которой теология "столь же точна", как математика или химия, и посему священник или политик способны выражаться и выражаются бесспор-но. Характеризуя доминирующие тенденции в науке 17—18 вв., С. писал о бробдингнегах: "Знания этого народа очень недостаточны: они ог-раничиваются моралью, историей, поэзией и математикой, но в этих об-ластях, нужно отдать справедли-вость, им достигнуто большое совер-шенство. Что касается математики, то она имеет здесь чисто прикладной характер и направлена на улучше-ние земледелия и всякого рода меха-низмов, так что у нас она получила бы невысокую оценку. А относительно идей, сущностей, абстракций и трансценденталий мне так и не удалось внедрить в их головы ни ма-лейшего представления". При этом отчетливо видна (иногда принципи-ально необъяснимая) готовность С. оказаться "по ту сторону" как опыт-но-экспериментальной науки, так и спекулятивного теоретизирования ввиду принципиальной ограничен-ности, по его мнению, обеих. (Ср. у С.: размышляя о миниатюрности Гул-ливера, светила науки Бробдингне- га, по свидетельству последнего, "после долгих дебатов... пришли к единодушному заключению, что я не что иное, как рельплюм сколькатс, что в буквальном переводе означает Lusus Naturae (игра природы), — оп-ределение как раз в духе современной европейской философии, профессора которой, относясь с презрением к ссылке на скрытые причины, при помощи которых последователи Ари-стотеля тщетно стараются замаски-ровать свое невежество, изобрели это удивительное разрешение всех труд-ностей, свидетельствующее о нео-быкновенном прогрессе человечес-кого знания".) Предельно жесткая и беспощадная ирония С. в одном из своих фрагментов обернулась для него иронией истории (ср. "нам не дано предугадать, как слово наше от-зовется..." у Ф. И. Тютчева). Философы летающего острова Лапуты, постоянно углубленные в себя и свои мысли настолько, что, по С., дабы они откликнулись на обращение, им "стучали по уху надутым пузырем", — "каталогизировали 10000 неподвиж-ных звезд, определили периоды движения 93 комет, и, опередив Европу, — открыли, что у Марса — две луны...". По С., это звучало смехо-творно, спутники же Марса — Фобос и Деймос — были действительно от-крыты в 1877. Правомерно предполо-жить, что в исторической ретроспек-тиве опережающим проявлением одной из исторически первых форм иммунной защиты человеческого духа от активизма и агрессивности техно-генной цивилизации западноевропейского типа, а также высокоэврис- тичным сомнением в неограниченном линейно-поступательном потенциа-ле классического рационализма вы-ступили именно произведения С.

А. А. Грицанов

<< | >>
Источник: А. А. Грицанов. Всемирная энциклопедия: Философия. 2001

Еще по теме СВЕРХ-Я:

  1. О мышлении «сверху
  2. Упражнение 19. Мышление «сверху
  3. ЭКСТРАПОЛЯЦИЯ (лат. extra - сверх, вне и polio - выправляю, изменяю)
  4. ГИПЕРИНФЛЯЦИЯ (от греч. Иурйг - над, сверх и лат. inflatio - вздутие
  5. 12.4. Ответственность за несоблюдение порядка ведения кассовых операций
  6. Пресс-релизы: пишите их правильно
  7. 20500 - инвентаризация по фактурной стоимости
  8. 20600 - инвентаризация по учетной стоимости
  9. О метафизике
  10. УПРАВЛЕНИЕ ВАШИМИ ДЕНЬГАМИ
  11. 12.2. Лимит наличных денежных средств
  12. СЕМЬ МУДРЕЦОВ
  13. 9.3. УЧРЕДИТЕЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ