<<
>>

ВОЗМОЖНЫЕ МИРЫ

— философское понятие, фиксирующее мыслимые состояния бытия, альтернатив-ные наличному. Философия как феномен, реализующий себя на ме- тауровне культуры в процессе фор-мирования прогностических моделей мира, в сущности может быть рассмотрена как духовная деятельность по концептуальному моде-лированию В.

М. Трактовки бытия, предлагаемые в рамках античной философии, варьируют в своем мно-гообразии все мыслимые для античной культуры версии мироустройства (гераклитовское "все течет" и неподвижное Бытие элеатов; предельная гомогенность элеатского Бытия, бес-конечная делимость подобочастных Анаксагора и атом как предел дели-мости у Демокрита и т. п.). В кон-цептуальном пространстве философских моделей античности имманентно присутствует презумпция В. М., экс-плицирующая себя в таких структурах их содержания, как соотношение между Космосом и архэ. Интерпретируемое в семантическом поле понятий возможности и действительности субстанциальное первоначало мира мыслится как "то, что вечно" в отли-чие от преходящих миров-"эонов" (век в значении временного отрезка и судьбы как его событийной напол-ненности).
Согласно принципу исо-номии ("не более так, чем иначе"), архэ последовательно воплощается в различных мирах, представляющих собою возникающие и деструктуриру- ющиеся айоны — реализованные судьбы архэ, Космос за Космосом. В этом контексте первоначало может быть интерпретировано как квази-возможность, потенциальные эоны — как В. М., а наличный мир в качестве действительности предстает как актуальная на данный момент во-площенная возможность, одна из многих. Таким образом, экстраполяция на наличное бытие принципа исономии означает, что мир устроен "не более так, чем иначе", что дейст-вительность — лишь одна из возможных версий бытия. Это конституирует в античной философии проблему В.
М. как имманентную, а в ряде случаев и артикулированную экс-плицитно: "существует в бесконечной пустоте бесконечное множество миров", "существуют иные небеса и иные миры в них" (Демокрит). В рамках средневековой схоластики проблема В.М. остро проявляется в философской концепции Иоанна Дунса Скота, обозначаясь в контексте известной схоластической дискуссии: творит ли Бог мир по разуму или по воле своей? Однозначно отдавая предпочтение второму сценарию космотворения, Иоанн Дуне Скот строит принципиально волюнтарис-тическую модель креации как абсолютно интерминированного акта: Бог в акте свободы воли, не руковод-ствуясь никакими внешними факторами, творит мир, исходя из собственного нерефлексируемого импульса. В этой связи модальная логика Ари-стотеля переосмысливается Иоанном Дунсом Скотом — в духе средне-векового реализма — как модальная теория бытия: наш мир как действи-тельность, сущее, наличное бытие — лишь один из бесконечного множества потенциально возможных — в сосла-гательном перфекте — миров, и при-чина реализации Богом этого, а не иного проекта принципиально непостижима даже для Божественного разумения. Это очерчивает радикально новый горизонт трактовки свободы в европейской культуре. Трактуемая доселе как свобода воли — в силу ее артикуляции в социально- политическом приложении — свобода осмысливалась как отсутствие внешнего целеполагания, деятельность по собственному внутреннему побуждению (что конституирует свободу лишь на уровне субъектной составляющей деятельности, в принципе не снимая несвободы, задаваемой объективными параметрами внешней среды как условия протекания деятельности и позднее им-плицитно зафиксированной в марк-систском определении свободы как "познанной необходимости"). В отличие от этого, в скотизме сфокуси-рованная на Бога свобода, сопрягаясь с абсолютностью любых возможностей, фактически оказывается тотальной. В новоевропейской философии идея В. М. актуализируется Лейбницем в контексте проблемы необходимости и случайности: "необходимо истинное" трактовалось им как уни-версально характерное для всех без исключения В.
М., а "случайно ис-тинное" — как встречающееся лишь в некоторых из них. Обрисованные философские идеи задают в европейской культуре вектор, инспирирую-щий фундаментальную разработку проблемы В. М. в рамках логической семантики и вероятностной логики (вплоть до рассмотрения интерпретации как процедуры конституи- рования В. М. как предметных). "Принцип терпимости" Карнапа, поз-воляющий произвольно задавать па-раметры как игровой речевой ком-муникации, так и концептуального конституирования онтологий, задает вероятностную глубину артикуляции идеальных объектов, выступающих сферой верификации любого формализма ("описания состояния") как В. М. вне прямой онтологиза- ции. В аналитической философии С. А. Крипке фиксируется примат объективной модальности (модальность de re) над языковой модальностью (de dicto). В этом контексте в работах Крипке оформляется концепция "имен собственных" как очерчивающих свои десигнативные значения, не апплицируясь однозначно на предметный денотат. В от-

Возможные миры 173 личие от имен-десигнаторов, изо-морфно сопряженных с предельно определенным денотатом и выпол-няющих свою референтную функ-цию в любом из В. М., "имена собст-венные" в иных В. М., сохраняя свое десигнативное содержание, могут иметь в качестве денотата иную пред-метную область. Семантика В. М. как модальная концепция в контексте неклассической логики была разра-ботана Хинтиккой с учетом игровой интерпретации логических проце-дур (см. Языковые игры). Серьезное содержательное продвижение про-блематики В. М. было.осуществлено в работах С. Кангера, Р. Монтегю, А. Прайора, А. Мередита, И. Томаса и др. В силу принципиально статис-тической природы закономерностей исторического процесса социально- философская прогностика не может не конституироваться в качестве мо-делирования гипотетических В. М., понятых в строго социальном смысле — как миры возможных социальных жизнеустройств. В этой связи любой транзитивный период истории — это потенциальный звездный час философии, обладающей ин-теллектуальным и прогностическим потенциалом для удовлетворения со-циальной потребности в перспективных моделях развития, стратегиях социальных реформ и т.

п. Реализация философией своей прогностиче-ской функции применительно к со-циальной сфере, предполагающая в качестве своего исходного нулевого цикла трактовку наличного соци-ального устройства как существующего "не более так, чем иначе", ока-зывается далеко не индифферентной для социального контекста и воспри-нимается отнюдь не в академической шкале ценностей, остро ставя проблему соотношения философии и власти. В этом контексте адекватная реализация философией своей ис-конной прогностической функции требует в качестве своих условий де-мократического государственного устройства и соответствующего ему идеала плюральности мнений. Иде-альный вариант функционального соотношения философии и власти может быть эксплицирован как по-следовательное моделирование фи-лософом (на основе ретроспективного изучения исторического опыта) прогностических сценариев возможного развития системы, исходя из ситуации, сложившейся к моменту создания прогноза; последующие их оценка и селекция субъектом приня-тия политических решений и, нако-нец, принятие решения со знанием дела. В тоталитарном же контексте эта последовательность оборачивается с точностью "до наоборот": исход-ным пунктом выступает принятие волевого решения власти, филосо-фии же вменяется в обязанность не свойственная ей апологетическая функция, что влечет за собой своего рода паноптизм по отношению к фи-лософским исследованиям со сторо-ны власти, инспирирующий, в свою очередь, вымывание креативных кадров из исследовательских направлений социальной ориентации. Предметная структура философии перестает воспроизводиться, а приток конъ-юнктурных кадров в данные области лишь усугубляет проблему. История демонстрирует огромное число при-меров такой ситуации: от государст-венного управления Древнего Китая, блокирующего интеллектуальный потенциал нации посредством системы мандарината и сведшего на нет постконфуцианскую социально-фи- лософскую проблематику в китайской культуре этого периода, до советского опыта идеологизации философии, блокировавшего креативно-прогно-стический потенциал социальной философии в силу своей альтерна-тивности самой возможности кон-цептуального моделирования В. М. (См. также Виртуальная реальность, Возможность и Действительность, Не-возможность, Событийность.)

М. А. Можейко

<< | >>
Источник: А. А. Грицанов. Всемирная энциклопедия: Философия. 2001

Еще по теме ВОЗМОЖНЫЕ МИРЫ:

  1. ВОЗМОЖНЫЕ МИРЫ
  2. ВОЗМОЖНОСТЬ и ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
  3. 7.1 БЛАГОПРИЯТНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ
  4. трансцендентальной возможностью
  5. МОДАЛЬНЫЕ ОПЕРАТОРЫ ВОЗМОЖНОСТИ
  6. Возможности «подъема мышления
  7. УВЕДОМЛЕНИЕ О ВОЗМОЖНЫХ РИСКАХ
  8. § 6. Возможность и действительность. Вероятность
  9. Проверка возможного партнера
  10. Оценка возможностей (SWOT
  11. Анализ рыночных возможностей
  12. 2. ФИНАНСОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ КЛИЕНТА
  13. Возможные причины отклонений
  14. Исключения возможны и необходимы
  15. 2. Эквивалентность возможных интерпретаций
  16. Исключительно благоприятная возможность
  17. Возможность освобождения сознания
  18. Возможность излечения от информатизации