<<
>>

§ 1. ВЫМОГАТЕЛЬСТВО (СТ. 163 УК)

См. также: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 мая 1990 г. № 3 «О судебной практике по делам о вымогательстве» (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 18 августа 1992 г.

№ 10, в редакции постановления Пленума от 21 декабря 1993 г. № 11 и с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 25 октября 1996 г. № 10)

§1.1. Вымогательство: общие вопросы См. также: дела 71, 244, 363.

342

При насильственном грабеже и разбое виновный угрожает немедленным применением насилия; при вымогательстве угроза насилием подлежит реализации не немедленно, а в более или менее отдаленном будущем при условии, если потерпевший не выполнит предъявленного к нему требования виновного.

Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 6 мая 1993 г. по делу Хитрова (извлечение) Источник: БВС РФ. 1994.

№ 4. С. 4-5. Д. 2.

Староминским районным народным судом Краснодарского края Хитров осужден по ч. 2 ст. 148 [два эпизода, квалифицируемых отдельно по ч.

1 ст. 163] УК. Он признан виновным в том, что повторно и под угрозой убийства требовал передачи личного имущества у Медведева, Клименко, Левченко.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда и постановлением президиума краевого суда приговор оставлен без изменения. Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений и направлении дела на новое рассмотрение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 6 мая 1993 г. удовлетворила протест, указав следующее.

Органами предварительного расследования Хитров обвинялся в том, что 6 июня 1992 г. в период между 16 и 17 час., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в парке напал на Медведева и, угрожая ножом, завладел его наручными часами.

После этого он повторно на канале Староминского рыбхоза, с угрозой применения ножа, соверщил разбойное нападение на Левченко и Клименко, завладев металлической цепочкой, кроссовками и импортными наручными часами.

Народный суд исследование собранных по делу доказательств провел поверхностно, односторонне, некоторым доказательствам не дал должной оценки, ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, надлежаще не исследовал.

Как показал в судебном заседании Хитров, 6 июня 1992 г. в парке он потребовал от Медведева снять часы. Когда тот отказался это сделать, он вынул из куртки нож и бросил в землю, сказав, чтобы Медведев отдал часы. После этого потерпевший выполнил его требование. Затем на канале рыбхоза, угрожая ножом, у одного парня он забрал часы, у другого — кроссовки.

Аналогичные показания Хитров давал и на предварительном следствии.

Потерпевший Медведев также показал, что в парке к нему на велосипеде подъехал Хитров и, увидев у него наручные часы, потребовал отдать их. Получив отказ, Хитров достал из куртки нож и заявил, что если он не отдаст часы, то завтра по нему будут справлять поминки. Воспринимая угрозу как реальную и полагая, что Хитров может ударить его ножом, он отдал ему свои часы.

По словам свидетеля Донца — очевидца преступления, когда Медведев отказался отдать Хитрову часы', то последний достал из куртки нож и сказал, что ему все равно, он может и порезать этим но-жом. Аналогичные показания дал свидетель Василищенко.

Потерпевшие Левченко и Клименко, подтвердив данные нми на предварительном следствии показания, в суде вновь заявили, что Хнтров, будучи в нетрезвом состоянии, сорвал с шеи Левченко металлическую цепочку, а затем, угрожая избить потерпевших, потребовал у Левченко отдать ему кроссовки, а у Клименко наручные часы. Испугавшись угроз, они выполнили его требования.

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г. «О-судебной практике по делам о вымогательстве», решая вопрос об отграничении грабежа и разбоя от вымогательства, соединенного с насилием, следует учитывать, что если при грабеже и разбое насилие является средством завладения имуществом или его удержания, то при вымогательстве оно подкрепляет угрозу.

Завладение имуществом при грабеже и разбое происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения, тогда как при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем.

Как видно из показаний потерпевшего Медведева и свидетеля Донца, Хитров демонстрировал нож, угрожал убийством. Медведев реально воспринимал угрозы Хитрова и фазу же отдал ему часы, т.е. Хитров завладел имуществом Медведева одновременно с угрозой совершения в отношении него насильственных действий.

У Левченко Хитров сорвал цепочку с шеи.

Клименко и Левченко тотчас после угрозы Хитрова применить насилие отдали ему часы и кроссовки. Однако этим обстоятельствам, свидетельствующим о том, что в действиях Хитрова усматриваются признаки более тяжкого преступления — разбоя, суд не дал надлежащей правовой оценки.

Поэтому уголовное дело по обвинению Хитрова подлежит направлению на новое судебное рассмотрение.

343

Угроза разглашения сведений о действительно совершенном преступлении, сопровождающая требование передать чужое имущество, не может превратить такое требование в уголовно наказуемое вымогательство.

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 21 марта 2001 г. по делу Соловьева, Окунева и др. (извлечение) ИСТОЧНИК: БВС РФ. 2001.

№ 10. С. 13-14. Д. 3.

По приговору Санкт-Петербургского городского суда 6 декабря 1999 г. Соловьев осужден по ч. 1 ст. 222, п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ и по п. «н» ст. 102 [п. «ж» ч. 2 ст. 105] УК РСФСР, Окунев — по ч. 1 и 3 ст. 222, п. «а» ч. 2 ст.. 163, п. «а», «б» ч. 3 ст. 162 [п. «а» ч. 4 ст. 162] УК РФ. По этому же приговору осуждены Богданов, Сенин, Рыбаков и Михеев.

Соловьев признан виновным в приобретении в 1995 г. и хранении огнестрельного оружия (обрез охотничьего ружья 16-го калибра и пистолет «ТТ» с патронами) и боеприпасов к нему, в убийстве Д. 14 марта 1996 г. вместе с Сениным, вымогательстве денег, совершенном вместе с Окуневым.

Окунев признан виновным в незаконном приобретении, передаче, сбыте, хранении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов к нему в 1995 г., в незаконном приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов в 1997 г.

в составе организованной группы, в разбойном нападении 13 июня 1997 г. с пистолетом «ТТ» по предварительному сговору и совместно с Богдановым и Рыбаковым на кассиров ООО ТК «И.М.М.С.» и похищении принадлежащих этой фирме денежных сумм— 646 500 тыс. неденоминированных рублей, в вымогательстве денег, совершенных совместно с Соловьевым.

Согласно приговору суда после совершения разбойного нападения Окунев рассказал об этом преступлении Соловьеву, и они решили шантажировать Богданова и Рыбакова. С этой целью Соловьев позвонил им и, требуя 6 тыс. долларов США, стал угрожать тем, что сообщит о совершенном ими преступлении. Опасаясь разоблачения, Богданов и Рыбаков в октябре 1997 г. отдали требуемую сумму Соловьеву.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор суда в отношении Соловьева оставила без изменений.

Приговор в отношении Окунева в кассационном порядке обжалован и опротестован не был.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протест? поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения, прекращении уголовного дела в части, касающейся осуждения Соловьева и Окунева по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ на основании п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР.

Президиум Верховного Суда РФ 21 марта 2001 г. удовлетворил протест, указав следующее.

Действия Соловьева и Окунева по эпизоду получения нмн от Богданова и Рыбакова 6 тыс. долларов США суд квалифицировал по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ как вымогательство, т.е. требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, которые могли причинить существенный вред правам илн законным интересам потерпевшего, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Однако они по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ осуждены необоснованно.

Как видно из материалов дела, Соловьев и Окунев, достоверно зная о совершенном Богдановым и Рыбаковым преступлении (поскольку Окунев был одним из соучастников этого преступления), имели своей целью завладеть определенной частью денежных средств, похищенных Богдановым и Рыбаковым при разбойном нападении на кассу общества с ограниченной ответственностью.

Диспозиция ст. 163 УК РФ определяет вымогательство как требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего.

Угрозу разглашения сведений о действительно совершенном преступлении нельзя признать обстоятельством, существенно нарушающим права Богданова и Рыбакова либо причиняющим вред их законным интересам.

При таких обстоятельствах действия Соловьева и Окунева в части, касающейся завладения ими 6 тыс. долларов США, квалифицированные судом по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ, не содержат состава преступления. Приговор суда и определение кассационной коллегии в этой части подлежат отмене, а уголовное дело — прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР.

344

Угроза убийством с целью вымогательства не требует дополнительной квалификации по ст. 119 УК.

Постановление президиума Верховного суда Республики Татарстан от 6 июня 2001 г. по делу Шустова (извлечение) Источник: БВС РФ. 2004. № 2. С. 23-24. Д. 2.

По приговору Кировского районного суда г. Казани от 16 июля 1996 г. Шустов Ю. осужден по ст. 183 [ч. 1 ст. 302], ч. 1 ст. 206 [аналога, по которому можно было бы квалифицировать действия в данной ситуации, нет], ст. 207 [ст. 119] и ч. 3 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163] УК РСФСР.

Он признан виновным в хулиганстве, вымогательстве, понуждении свидетеля к даче ложных показаний и угрозе убийством.

В 1995 г. супруги Щелевы, образовав частное предприятие «Ирга», стали строить на арендованном участке торговый павильон. Шустовы, желая приобрести права на эту территорию, пытались заставить Щелевых согласиться на их условия, для чего приезжали к ним и требовали прекратить строительство, угрожали убийством и уничтожением имущества.

В период с 29 октября 1995 г. по март 1996 г. Шустовы препятствовали осуществлению торговли, грубо нарушали общественный порядок, путем вымогательства неоднократно получали от суп-ругов Щелевых спиртное, товары и деньги (суммами И тыс.

руб., 34 тыс. руб., 400 тыс. руб.).

При очередном вымогательстве денег в сумме 300 тыс. рублей Шустовы были задержаны.

Отпущенный под подписку о невыезде Шустов Ю. понуждал Щелева к даче ложных показаний, угрожая ему и его жене убийством.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Татарстан 2 ноября 1999 г. приговор изменила в части определения вида колонии для отбывания наказания, в остальном приго-вор оставила без изменения.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об исключении го приговора и кассационного определения указания об осуждении Шустова Ю. по ч. 1 ст. 206 [аналога, по которому можно было бы квалифицировать действия в данной ситуации, нет], ст. 207 [ст. 119] УК РСФСР.

Президиум Верховного суда Республики Татарстан 6 июня 2001 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Виновность осужденного в вымогательстве, совершенном повторно и группой лиц по предварительному сговору, а также в понуждении потерпевшего к даче ложных показаний полностью установлена исследованными в судебном заседании доказательствами.

По ч. 3 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163], ст. 183 [ч. 1 ст. 302] УК РСФСР содеянное им квалифицировано правильно.

Вместе с тем приговор и кассационное определение подлежат отмене в части осуждения Шустова Ю. по ч. 1 ст. 206 [аналога, по которому можно было бы квалифицировать действия в данной ситуации, нет], ст. 207 [ст. 119] УК РСФСР.

Как считал суд, Шустовы, преследуя собственные интересы и желая заставить Щелевых отказаться от завершения строительства павильона, угрожали им убийством и уничтожением имущества путем поджога, а также требовали закрыть павильон, препятствуя торговле, т.е. совершили угрозу убийством и хулиганство.

Между тем этот вывод суда противоречит материалам дела.

Органами предварительного следствия и судом установлено, что указанные действия были объединены единым умыслом, направленным на вымогательство имущества у Щелевых. Это нашло свое отражение в описательной части приговора суда и при мотивировке квалификации содеянного по ч. 3 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163] УК РСФСР.

По этому поводу суд указал в приговоре, что, совершая преступные действия, Шустовы преследовали цель заставить Щелевых подчиниться их требованиям, так как, не имея возможности вследствие действий подсудимых осуществлять торговлю, потерпевшие были вынуждены обратиться к Шустовым.

Сознавая, что воля потерпевших подавлена угрозами и насилием, Шустовы вымогали имущество потерпевших.

Таким образом, угрозы убийством, высказанные Шустовым, а также попытка закрыть павильон были осуществлены с целью вымогательства имущества потерпевших и получили свою правовую оценку при квалификации его действий по ч. 3 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163] УК РСФСР.

Поэтому квалификация содеянного Шустовым по ч. 1 ст. 206 [аналога, по которому можно было бы квалифицировать действия в данной ситуации, нет], ст. 207 [ст. 119] УК РСФСР является из-лишней.

§1.1.1. Неправомерность выдвигаемого требования как отличительный признак вымогательства

345

Предполагаемое правовое основание требовать возмещения морального вреда исключает ответственность за вымогательство, если выплата денежных средств происходила во внесудебном порядке, хотя бы и под угрозой разглашения позорящих сведений.

Постановление президиума Кировского областного суда от 10 сентября 1997 г. по делу Пасхина (извлечение) Источник: БВС РФ. 1998. №5. С. 15-16. Д. 3.

Октябрьским районным судом г. Кирова Пасхин Э. осужден по ч. 4 ст. 148, ч. 1 ст. 1627 [аналога нет] УК РСФСР.

Он признан виновным в требовании от Метелева и Аникина передачи денежных средств под угрозой разглашения позорящих сведений о них , а также в совершении незаконной сделки с валютными ценностями.

19 февраля 1995 г. сын Пасхина Э., Пасхин А. потребовал от Метелева и Аникина по 1 млн. руб. с каждого как возмещение за причиненные ему 17 февраля 1995 г. в помещении кафе побои, пообещав отказаться от привлечения их к уголовной ответственности, о чем сообщил своему отцу.

Аникин и Метелев, не желая огласки происшедшего, согласились с указанным предложением и 28 февраля 1995 г. пришли в общественный пункт охраны правопорядка для передачи денег. Однако деньги принес лишь Метелев и передал их Пасхину Э. в сумме 100 долларов США и 50 тыс. руб.

Получив неполную сумму, Пасхин Э. потребовал от Метелева написать расписку об обязательстве передать 500 тыс. рублей, а от Аникина — 1 млн. руб. в срок до начала апреля 1995 г., угрожая в случае отказа потребовать возбуждения уголовного дела и сообщить об их неправомерных действиях руководству полка, где они служили. В конце марта 1995 г. Пасхин Э. напомнил Аникину о его обещании передать деньги, а последний, опасаясь осуществления угроз, отдал Пасхину Э. 640 тыс. руб. В дальнейшем Метелев и Аникин отказались выплачивать Пасхину Э. какие-либо суммы денег и об-ратились в органы милиции, сообщив о неправомерных действиях последнего.

По определению судебной коллегии по уголовным делам Кировского областного суда от 15 августа 1990 г. приговор оставлен без изменения.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений.

Президиум Кировского областного суда 10 сентября 1997 г. протест удовлетворил, указав следующее. В обоснование своего решения о виновности Пасхина Э. в вымогательстве и в совершении незаконной сделки с валютными ценностями суд сослался на показания потерпевших Метелева и Аникина, свидетеля Пасхина А., которые положил в основу обвинительного приговора.

Однако исследование этих доказательств не дает оснований прийти к выводу о наличии в действиях Пасхина Э. уголовно наказуемых деяний.

Согласно ч. 1 ст. 148 [ч. 1 ст. 163] УК РСФСР уголовная ответственность за вымогательство наступает при условии требования передачи чужого имущества или права на имущество либо совершения каких-либо действий имущественного характера под угрозой оглашения позорящих сведений о лице или его близких, в собственности, ведении или под охраной которых находится это имущество.

Ответственность по ч. 1 ст. 1627 [аналога нет] УК РСФСР наступает в случае совершения незаконных сделок с валютными ценностями путем их купли-продажи, обмена, использования в качестве средств платежа. Такие условия, предусмотренные уголовным законом, в действиях Пасхина Э. отсутствуют. В частности, рассказывая об обстоятельствах, при которых совершены вмененные ему по приговору суда действия, Пасхин Э. в ходе предварительного и судебного следствия пояснил, что денег от Метелева и Аникина за избиение сына не вымогал, последние добровольно намеревались возместить причиненный моральный и физический вред. Он, Пасхин Э., взял для сына Андрея от Метелева 100 долларов США и 50 тыс. руб., не угрожая распространением каких-либо сведений. Получение 100 долларов США противоправным не считает. Также Пасхин Э. показал, что действительно просил написать Аникина расписку на сумму 1 млн. рублей, а Метелева — на 500 тыс. руб., но не угрожал распространением позорящих сведений, не звонил Аникину и не требовал денег. Аникин добровольно принес 640 тыс. руб. в конце марта 1995 г. для передачи сыну Андрею.

Эти показания Пасхина Э. объективно подтверждены другими доказательствами, в частности свидетельскими показаниями Пасхина А.

Аникин и Метелев подтвердили в суде, что пообещали Пасхину А. дать ему по 1 млн. рублей, поскольку не желали, чтобы их привлекли к уголовной ответственности за причинение ему побоев н предали огласке случившееся.

Сообщение об избиении Пасхина А. зарегистрировано в книге учета и информации Октябрьского РОВД г. Кирова 18 февраля 1995 г., где указано, что о происшествии доложено начальнику РОВД.

Тот факт, что на работе Метелева и Аникина было известно об избиении ими Пасхина А., подтверж-дается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, копию которого участковый инспектор направил руководству их полка. Эти данные свидетельствуют, что. Пасхин Э. не угрожал Аникину и Метелеву разглашением позорящих их сведений.

Ошибочен и вывод суда о том, что Пасхин Э. требовал денежную сумму, не имея на то каких-либо законных оснований, действительного или предполагаемого права. По делу установлено, что Метелев и Аникин избили его сыиа, и этот факт сам по себе давал Пасхину А. основание на возмещение морального вреда.

Кроме того, из заявлений Аникина и Метелева начальнику УОП при УВД Кировской области от 21 апреля 1995 г. следует, что они добровольно согласились возместить Пасхину А. моральный вред, о чем по просьбе Пасхина Э. в помещении пункта правопорядка написали расписки, которые имеются в деле.

Из этого следует, что в действиях Пасхина Э., связанных с предложением выплатить определенную денежную сумму за причиненный его сыну моральный вред, отсутствует состав преступлени», предусмотренный ч. 1 ст. 148 [ч. 1 ст. 163] УК РСФСР.

Пасхин Э. ошибочно признан виновным и в совершении общественно опасного деяния, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 1627 [аналога нет] УК РСФСР .

Законодательство на момент рассмотрения уголовного дела в отношении Пасхина Э. предусматривало три вида оборота валютных ценностей: 1) перевод права собственности и других прав на валютные ценности (купля, продажа, обмен, оплата услуг и т.п.); 2) ввоз, вывоз и пересылка из Российской Федерации валютных ценностей; 3) осуществление международных денежных переводов.

В данном случае не совершено ни одного вида оборота валютных ценностей. Совершена не сделка, как указано в приговоре суда, а возмещен ущерб. Гражданский кодекс РФ относит возмещение вреда к виду обязательств. Суд ошибочно признал обязательство, возникшее вследствие причинения вреда, сделкой.

Пасхин Э. получил 100 долларов США от Метелева в опорном пункте милиции в присутствии двух участковых инспекторов. Указанная купюра была получена в порядке возмещения морального вреда, причиненного сыну — Пасхину А., и передана ему.

Таким образом, в действиях Пасхина Э. отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 1627 [аналога нет] УК РСФСР.

346

Самоуправные действия, направленные на получение денег за сломанный магнитофон, нельзя квалифицировать как вымогательство за отсутствием цели завладения чужим имуществом.

Постановление президиума Владимирского областного суда от 9 января 1998 г. ПО делу Лубенца (извлечение) ИСТОЧНИК: БВС РФ. 1998. № 11. С. 8-9. Д. 4.

Октябрьским районным судом г. Владимира 14 октября 1996 г. Лубенец осужден по ч. 5 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163] УК РСФСР.

Он признан виновным в вымогательстве, совершенном с угрозой применения насилия, повторно, по предварительному сговору группой лиц, под угрозой убийства, соединенном с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего.

В январе 1996 г. Лубенец передал Качалову во временное пользование магнитофон «Осака». В процессе использования магнитофон пришел в негодность, за что Лубенец потребовал от Качалова 100 тыс. рублей.

Качалов согласился, но в установленный Лубенцом срок деньги ему не отдал, попросив перенести срок уплаты на более позднее время.

В конце февраля Лубенец, придя домой к Качалову, потребовал от него новый магнитофон или 250 тыс. рублей и заявил, что за каждый день неуплаты сумма будет увеличиваться на 10 тыс. руб. Впоследствии Лубенец дважды приходил к Качалову и настаивал заплатить деньги, предупредив, что с 20 марта 1996 г. за каждой день неуплаты сумма будет увеличиваться на 20 тыс. руб. в день, при этом угрожал матери Качалова убийством ее сына.

В начале апреля 1996 г. не установленные следствием лица требовали от Качалова отдать Лубен- цу 500 тыс. рублей.

12 апреля 1996 г. Лубенец и трое не установленных следствием лиц встретили Качалова и насильно завели в подвал одного из домов, где Лубенец предложил Качалову заплатить 1500 тыс. руб. или написать расписку на эту сумму. При этом Лубенец нанес Качалову несколько ударов в лицо, после чего ударил ногой в голову, свалил его на землю, продолжая наносить удары по различным частям тела. Затем Лубенец, накинув на шею Качалова петлю из провода, стал ее затягивать. По приказу Лубен- ца один из соучастников нанес Качалову удар по лицу режущим предметом.

В результате противоправных действий Лубенца и не установленных следствием лиц Качалову были причинены легкие телесные повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья.

Судебная коллегия по уголовным делам Владимирского областного суда приговор оставила без изменения.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации содеянного Лубенцом с ч. 5 ст. 148 [п. «а» ч. 2 ст. 163] УК РСФСР на ст. 200 [ч. 2 ст. 330] УК РСФСР и ст. 115 [ч. 1 ст. 115] УК РФ.

Президиум Владимирского областного суда 9 января 1998 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Согласно закону вымогательством признается требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

Как видно из материалов дела, Лубенец не преследовал цели завладения чужим имуществом, при-надлежавшим лично потерпевшему Качалову, а лишь требовал у Качалова денег за сломанный магнитофон. Качалов согласился с его требованиями, но деньги не отдавал.

Лубенец несколько раз приходил к Качалову, требуя деньги за магнитофон.

Данное обстоятельство не отрицалось ни Лубенцом, ни самим потерпевшим как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании.

Кроме того, свидетели Качалова В., Качалова И. подтвердили, что Лубенец, требуя от Качалова деньги за магнитофон, угрожал его убить в случае неуплаты.

Как видно из материалов дела (в том числе показаний потерпевшего, свидетелей Качаловых), Лубенец не предпринимал реальных действий, свидетельствующих о возможном исполнении угрозы убийством Качалову. Угроза носила лишь словесный характер, оснований опасаться ее осуществления не было.

Таким образом, Лубенец не преследовал цели завладения чужим имуществом, принадлежавшим лично потерпевшему Качалову, а прибег к самоуправным действиям, направленным на получение денег за сломанный магнитофон. Эти действия Лубенца нельзя квалифицировать как вымогательство, поскольку он пытался таким способом заставить Качалова отдать ему деньги.

Вымогательство же предполагает истребование чужого имущества. Поэтому действия Лубенца должны быть квалифицированы по ст. 200 УК РСФСР как самоуправство, причинившее существенный вред потерпевшему.

С учетом того, что Лубенец причинил Качалову легкие телесные повреждения с кратковременным расстройством здоровья, а в материалах дела имеется заявление потерпевшего о привлечении Лубенца к ответственности за нанесение побоев, действия Лубенца в этой части следует квалифицировать по ст. 115 [ч. 1 ст. 115] УК РФ, так как санкция данной статьи является более мягкой по сравнению сч. 1 ст. 112 УК РСФСР.

347

Действия по возврату незаконно удерживаемого потерпевшим имущества не образуют вымогательства.

Постановление президиума Кировского областного суда от 23 июня 1999 г. по делу Щеглова и Торбеева (извлечение) Источник: БВС РФ. 2002. № 3. С. 19-20. Д. 3.

По приговору Яранского районного суда Кировской области от 5 марта 1998 г. Щеглов и Торбеев осуждены по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ.

Они признаны виновными в совершении вымогательства.

24 июля 1997 г. около 22 час. Щеглов и Торбеев, действуя в группе по предварительному сговору, у автостанции г. Яранска подошли к Козлову и потребовали отдать им золотую цепочку, якобы принадлежащую Мальцевой, но тот отказался. Тогда они стали угрожать Козлову насилием в будущем и повреждением его имущества — легкового автомобиля, настаивали на своем требовании, после этого Щеглов ножом проколол два колеса автомобиля Козлова, причинив ущерб в сумме 400 руб. (в ценах 1998 г.). Повторив угрозы повреждением имущества, оба затем скрылись.

Судебная коллегия по уголовным делам Кировского областного суда приговор в отношении Ще-глова и Торбеева оставила без изменения.

Президиум Кировского областного суда 23 июня 1999 г. протест Заместителя Председателя Вер-ховного Суда РФ об изменении судебных решений в части квалификации действий осужденных удовлетворил, указав следующее.

Признав Щеглова и Торбеева виновными в вымогательстве, суд сослался на показания потерпевшего Козлова, свидетелей Шурыгина, Черепанова, данные ими в ходе предварительного следствия, на показания свидетелей Козлова С. и Мальцевой в суде.

Но суд неправильно оценил эти доказательства и поэтому допустил ошибку в квалификации действий Щеглова и Торбеева.

Так, Щеглов, рассказывая об обстоятельствах совершения преступления, пояснял, что Мальцева попросила его поговорить с Козловым, который удерживал у себя ее золотую цепочку с августа 1996 г, Он неоднократно предлагал Козлову встретиться с Мальцевой и разрешить эту проблему. Вечером 24 июля 1997 г. он встретил Козлова около эстакады у автостанции и вновь заговорил о возврате золотой цепочки Мальцевой, они поспорили, в возбужденном состоянии он проколол ножом два передних колеса автомобиля Козлова. В сговоре с Торбеевым не состоял, последний о его намерениях не знал. Насилием и повреждением имущества Козлову они не угрожали.

Как показал Торбеев в суде, он и Щеглов на его автомобиле остановились у эстакады для мелкого ремонта. Он вышел из салона автомобиля позднее, когда Щеглов разговаривал с Козловым, видел, как Щеглов проколол колеса автомобиля Козлова, испугался и вернулся в автомашину.

Показания Щеглова о попытке понудить Козлова возвратить Мальцевой золотую цепочку объективно подтверждаются другими доказательствами, в частности свидетельскими показаниями Мальцевой, Козлова С., Шурыгина, Черепанова, показаниями потерпевшего Козлова.

Как показал потерпевший в ходе предварительного следствия, он ремонтировал автомобиль на эстакаде у автостанции, в это время к нему подошел Щеглов и потребовал отдать золотую цепочку, которую он якобы незаконно забрал у Мальцевой и не возвращал. Присутствовавший при этом Торбеев также требовал вернуть цепочку. Поскольку он (Козлов) никакой цепочки ни у кого не забирал, то заявил, что ничего никому не должен. Щеглов и Торбеев стали угрожать ему применением насилия, потом Щеглов проколол колеса его автомобиля. В результате преступных действий ему (Козлову) причинен значительный материальный ущерб.

Данные показания положены в основу приговора.

Однако, как видно из показаний свидетеля Мальцевой, она неоднократно обращалась к Козлову с просьбой вернуть цепочку, но он отказывался. Тогда она попросила своего знакомого Щеглова убедить Козлова вернуть цепочку.

Указанное обстоятельство подтвердил и потерпевший Козлов.

По делу также доказано, что Щеглов не намеревался обратить цепочку в свою пользу, а собирался в случае ее возврата отдать законному владельцу.

Корыстной цели, как следует из материалов дела, ни Щеглов, ни Торбеев не преследовали.

Свидетели Шурыгин и Черепанов, на чьи показания в ходе следствия сослался суд, подтвердили лишь факт, что в их присутствии Щеглов и Торбеев требовали у Козлова золотую цепочку, дали неделю срока, чтобы он ее возвратил, угрожали проколоть колеса автомобиля, что Щеглов и сделал.

Таким образом, имеющиеся в деле данные свидетельствуют, что Щеглов и Торбеев хотели забрать, как они полагали, незаконно удерживаемую Козловым золотую цепочку.

Статья 163 УК РФ предусматривает ответственность за корыстное преступление, при совершении которого виновный предъявляет незаконные требования на имущество для обращения в свою пользу или пользу других лиц.

С учетом изложенного действия Щеглова и Торбеева подлежат переквалификации на ч. 2 ст. 330 УК РФ, предусматривающую ответственность за самоуправство, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения.

348

Требования виновных о выплате денежной суммы с намерением возместить причиненный им ущерб вымогательства не образуют.

Постановление президиума Московского городского суда от 19 июля 2001 г. по делу Юсубова и Александрова (извлечение) *

Источник: БВС РФ. 2003.

№5. С. 12-14. Д. 4.

По приговору Люблинского районного суда г. Москвы от 6 июля 1999 г. осуждены: Юсубов по п. «а», «з» ч. 2 ст. 126 и п. «б» ч. 3 ст. 163 [ст. 163] УК РФ и Александров по п. «а», «з» ч. 2 ст. 126, п. «б» ч. 2 ст. 163 [ст. 163] и ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Они признаны виновными в похищении человека группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, в вымогательстве с целью получения имущества в крупном размере под угрозой применения и с применением насилия, совершенном группой лиц по предварительному сговору, Александров также — в похищении у гражданина паспорта и других важных документов.

16 августа 1997 г. в 20 час. на перекрестке 2-й ул. Машиностроения и Волгоградского проспекта в г. Москве столкнулись автомашины «Мерседес», которой управлял Александров, и «Волга» — такси, управляемая Румянцевым.

Александров и находившиеся с ним Юсубов, которому принадлежал_-«Мерседес», а также двое не установленных следствием лиц, не приняв мер к тому, чтобы дорожно-транспортное происшествие было надлежаще оформлено ГАИ и установлен виновник аварии, стали требовать от Румянцева зараз- битую машину 40 тыс. долларов США, хотя стоимость ее ремонта составляла 19 188 долларов США. Во время предъявления этих требований неустановленное лицо нанесло Румянцеву несколько ударов, а Юсубов и Александров угрожали расправой. Тогда же Александров завладел паспортом Румянцева, его удостоверением водителя, техническим паспортом на автомобиль и другими документами.

Затем все четверо посадили Румянцева в автомобиль, привезли в район «Марьино» г. Москвы, Юсубов и Александров, угрожая физической расправой, продолжали от него требовать 40 тыс. долла-ров США либо продажи или залога квартиры. Под воздействием угроз Румянцев предложил взять его личный автомобиль «ВАЗ-2107», находившийся на стоянке у станции метро «Таганская». Они, приехав в указанное место, завладели машиной. В нее сели Александров, Юсубов, Румянцев и еще одно не установленное следствием лицо.

В начале движения Румянцев выскочил из машины, чтобы обратиться за помощью к знакомым таксистам. Однако виновные лица его догнали, избили, затащили в машину и приехали в таксомоторный парк, там Румянцев надеялся у руководителей своего предприятия занять денег, но их не оказалось.

Тогда Румянцева отвезли в чужую квартиру, расположенную в г. Москве, и насильно удерживали около пяти дней. Все это время Юсубов и Александров, угрожая ему расправой, требовали уже не 40 тыс., а 20 тыс. долларов США и с целью получения этих денег несколько раз привозили к его знакомым, родственникам, принудив в конечном счете согласиться отдать в залог квартиру отчима для получения кредита.

Когда 21 августа 1997 г. Юсубов и Александров привезли Румянцева, его мать и отчима в районное эксплуатационное управление для переоформления квартиры, сотрудники милиции освободили Румянцева.

В кассационном порядке приговор не обжалован.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденных с п. «б» ч. 3 ст. 163 [ст. 163] УК РФ, а Александрова также и с ч. 2 ст. 325 на ч. 2 ст. 330 УК РФ.

Президиум Московского городского суда 19 июля 2001 г. удовлетворил протест, указав следующее.

Вина Юсубова и Александрова в совершении преступлений материалами дела установлена и подтверждена доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Действия осужденных по п. «а», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ квалифицированы правильно.

Однако приговор в части осуждения Юсубова и Александрова по п. «б» ч. 3 ст. 163 [cm, 163] УК РФ, а Александрова и по ч. 2 ст. 325 УК РФ подлежит изменению.

Согласно закону основным признаком вымогательства является требование передачи чужого имущества.

Между тем в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о намерении Юсубова и Александрова завладеть чужим имуществом.

Так, на предварительном следствии и в судебном заседании Юсубов и Александров утверждали, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине Румянцева, он согласился возместить ущерб, и они решили, что разберутся без сотрудников ГАИ. Вначале предложили Румянцеву заплатить 40 тыс. долларов США, забрать разбитый «Мерседес», но когда в автосервисе выяснили, что ремонт обойдется примерно в 20 тыс. долларов США, стали настаивать на выплате им этой суммы денег.

В течение нескольких дней в поисках денег Румянцев с ними ездил на встречи со знакомыми и род-ственниками, а потом по согласованию с родственниками для получения кредита решил отдать в залог квартиру отчима. Находился эти дни Румянцев с ними по своему согласию.

Вместе с Румянцевым, его матерью и отчимом они посетили разные организации, чтобы решить вопрос с квартирой, а 21 августа 1997 г. были задержаны.

Потерпевший Румянцев дал показания, по содержанию аналогичные описательной части приговора. Он признал, что допустил нарушение Правил дорожного движения, но считал вину в этом происшествии обоюдной. Он пояснил, что Юсубов и Александров насилия не применяли, а только угрожали.

Представленные техническим центром ОАО «Ремерс-Центр» и исследованные в судебном заседании документы (карта осмотра поврежденного транспортного средства, калькуляция ремонта автомобиля и др.) свидетельствуют о том, что для восстановления автомобиля «Мерседес» необходимо 19 188 долларов США.

Свидетель Трофимова показала, что 19 апреля 1997 г. давала Александрову разъяснения относи-тельно порядка получения Румянцевым кредита под квартиру с возможным перечислением денежных средств в автосервис, где должен был ремонтироваться «Мерседес».

По словам свидетеля Закса, он добровольно передал свою квартиру Румянцеву, который хотел ее «заложить», чтобы рассчитаться с владельцами автомобиля, поврежденного в автодорожном происшествии.

Как показал свидетель Мурадов, он по просьбе Румянцева приезжал на встречу с ним. Румянцев просил денег для передачи за разбитую по его вине машину.

Приведенные доказательства свидетельствуют о наличии у Юсубова и Александрова лишь одного намерения — возместить причиненный им ущерб.

Вывод суда о том, что действия подсудимых не могут рассматриваться как самоуправство из-за отсутствия материала ГАИ, в котором были бы установлены виновники дорожно-транспортного происшествия и размер ущерба, ошибочен, ибо закон не исключает самоуправство и тогда, когда лицо, допустившее такие действия, лишь предполагает наличие у него права заявлять имущественные требования.

Необоснованны и доводы суда об использовании дорожно-транспортного происшествия Юсубо- вым и Александровым всего лишь в качестве предлога для предъявления Румянцеву незаконных иму-щественных требований, так как суд не принял во внимание причинение Румянцевым значительного ущерба указанным лицам, который не может рассматриваться как предлог.

Кроме того, судом не учтена и соразмерность предъявляемых осужденными требований установленной денежной сумме, необходимой для ремонта машины.

Завладение Юсубовым и Александровым автомашиной Румянцева, похищение его и содержание около пяти дней под контролем в изоляции от обычной среды, угрозы физической расправой причинили потерпевшему существенный имущественный и моральный вред.

При изложенных обстоятельствах совершенные Юсубовым и Александровым вопреки установленному законом порядку действия, сопровождавшиеся угрозами применения насилия, правомерность которых оспаривается потерпевшим, и причинившие ему существенный вред, образуют состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 330 УК РФ (самоуправство).

Этот же состав преступления содержится и в действиях Александрова, связанных с изъятием у Румянцева после дорожно-транспортного происшествия паспорта и других, принадлежащих ему документов.

Из показаний Юсубова и Александрова усматривается, что они забрали у Румянцева документы, не имея умысла на их хищение, они таким образом оказывали на него воздействие в целях реализации их имущественных требований.

С учетом изложенного приговор в отношении Юсубова и Александрова изменен: их действия пе-реквалифицированы с п. «б» ч. 3 ст. 163 [ст. 163] УК РФ, а Александрова также и с ч. 2 ст. 325 УК РФ, на ч. 2 ст. 330 УК РФ, в остальном, в части квалификации содеянного ими по п. «а», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ, приговор оставлен без изменения.

<< | >>
Источник: Г.А. Есаков. СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ. 2006

Еще по теме § 1. ВЫМОГАТЕЛЬСТВО (СТ. 163 УК):

  1. 78. МЕТОДИКА РАССЛЕДОВАНИЯ ВЫМОГАТЕЛЬСТВА
  2. 5.19. Криминалистическая характеристика вымогательства
  3. 31. ВЫМОГАТЕЛЬСТВО И ЕГО РАЗГРАНИЧЕНИЕ С ГРАБЕЖОМ И РАЗБОЕМ
  4. О судебной практике по делам о вымогательстве
  5. 5.20. Типичные ситуации и программа действий на первоначальном этапе расследования вымогательства
  6. § 1.3. Хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ (ст. 229 УК
  7. § 5.2. Хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 226 УК
  8. О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств
  9. § 2.9. Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК
  10. § 4.5. Получение взятки с вымогательством взятки (п. «в» ч. 4 ст. 290 УК)
  11. 56. ХИЩЕНИЕ ЛИБО ВЫМОГАТЕЛЬСТВО НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ ИЛИ ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ. СКЛОНЕНИЕ К ПОТРЕБЛЕНИЮ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ ИЛИ ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ
  12. § 4. ПРИНУЖДЕНИЕ К СОВЕРШЕНИЮ СДЕЛКИ ИЛИ К ОТКАЗУ ОТ ЕЕ СОВЕРШЕНИЯ (СТ. 179 УК)
  13. § 1. ДОВЕДЕНИЕ ДО САМОУБИЙСТВА (СТ. 110 УК)