<<
>>

1-3. Макроэкономическая теория с точки зрения исторической перспективы

В начале главы мы определили макроэкономику в ее наиболее широком смысле как науку об общеэкономических тенденциях, но эта сфера являлась центральной для экономистов на протяжении столетий.

В XVIII в. в процессе изучения связей между массой денег, торговыми балансами и уровнем цен в экономике Давид Юм совершил один из самых первых "прорывов" в макроэкономической теории .

Этот "великий прорыв", известный теперь как монетаристский подход к платежному балансу, и сегодня является отправной точкой для теорий, анализирующих взаимосвязь денежной политики и моделей международной торговли. Изучение денег в ХУШ—XIX вв. привело к созданию количественной теории денег, до сих пор остающейся фундаментом современного анализа денежной системы.

Несмотря на эти достижения, явившиеся жизненно важным вкладом в экономическую теорию агрегированных величин, макроэкономика вплоть до XX в. не существовала как самостоятельная дисциплина. Три события имели фундаментальное значение для развития этой области зна-ний.

Первое из них: начало сбора и систематизации агрегированных данных, ставших научной базой макроэкономических исследований. К сбору значительной части этой информации подтолкнула первая мировая война, во время которой правительствам потребовалась качественная статистическая информация,для планирования и проведения в жизнь своих намерений, связанных с боевыми действиями. Но и в послевоенное время действовали факторы, способствовавшие улучшению сбора и обработки статистической информации.

Национальное бюро экономических исследований (NBER), частная исследовательская организация в США, провела начиная с 20-х годов фундаментальную работу по сбору и анализу информации. Эта работа проводилась под руководством Саймона Кузнеца, ставшего впоследствии лауреатом Нобелевской премии за основополагающий вклад в эту область, а также в исследования современного экономического роста.

К 30-м годам в США на основе разработок Кузнеца и ряда других исследований была соз-дана стройная система информации для счетов национального дохода, использование которой давало возможность изучать макроэкономические тренды. В течение последующих десятилетий национальные счета были систематизированы другими экономистами, в том числе Ричардом Стоуном, также нобелевским лауреатом. В настоящее время почти во всех странах мира проводятся сбор и обработка информации для макроэкономического анализа.

Вторым событием, явившимся важным стимулом развития современной макроэкономики, стало обоснование того факта, что деловой цикл является повторяющимся экономическим явлением. Прогресс в эмпирическом познании природы делового цикла стал возможен в результате улучшения макроэкономической информации, о котором мы только что говорили. Начиная с 20-х годов ключевая роль в изучении делового цикла принадлежала также NBER. Благодаря исследованиям экономиста Уэсли Клер Митчелла стало ясно, что экономика США подвержена повторяющимся и в значительной степени единообразным деловым циклам. Митчелл показал, что важнейшие экономические переменные, такие, как объем запасов, производство и уровень цен, имеют тенденцию к систематическому изменению в течение делового цикла.

Третьим событием, способствовавшим созданию современной мак-роэкономики, явился катаклизм исторического масштаба — Великая депрессия. Эта катастрофа и поныне продолжает поражать мир как масштабами вызванных ею человеческих страданий, так и теми политическими событиями, которые стали результатом этих страданий. В ходе экономического кризиса ряд демократических правительств был низложен, а пришедшие на их место в Германии, Италии и Японии фашисты развязали вторую мировую войну. Великая депрессия началась в 1929 г., когда почти весь мир страдал от невероятно сильного сокращения производства и бес-прецедентной безработицы. К примеру, в начале 30-х годов в США почти четверть совокупной рабочей силы не могла найти работу.

(Во вставке 1-1 масштабы Великой депрессии представлены более подробно.)

Великая депрессия вошла в противоречие с представлениями эконо-мистов-классиков, предсказывавших, что обычные рыночные механизмы могут преодолеть крупномасштабную и хроническую безработицу, с которой мир столкнулся в 30-х годах. Этот кризис поставил под вопрос соответствие постулатов экономической теории реальным событиям того времени. Блестящий британский экономист Джон Мейнард Кейнс (1883— 1946 гг.), разработав теоретическую схему возникновения Великой депрессии (а также менее значительных экономических колебаний) и предложив специальную программу действий правительства, способных противостоять депрессии, придал макроэкономике ее современное направление.

Главные идеи Кейнса, посвященные экономическим колебаниям, были включены в его труд "Общая теория занятости, процента и денег", вышедший в 1936 г. Даже несмотря на тот факт, что сегодня очевидны существенные недостатки этой книги, она остается наиболее значительным экономическим трудом XX в. Пойдя дальше идей этой книги, в частности в своей работе, посвященной учреждению Международного валютного фонда и послевоенной международной денежной системы, Кейнс внес ог- ромный вклад в развитие науки. Его влияние на экономическую теорию было столь велико, что с этого времени все представители макроэкономики стали причислять себя к одной из двух групп — "кейнсианцам" или "некейнсианцам", — в зависимости от того, насколько близко они отождествляли свою точку зрения со взглядами и политическими рекомендациями Кейнса. (Впрочем, как мы увидим в последующих главах, полвека спустя после Великой депрессии это различие до некоторой степени стер-лось.)

Центральным пунктом теории Кейнса было положение о том, что рыночная экономика не обладает способностью к плавному саморегулированию. Другими словами, в обычных условиях она вовсе не гарантирует низкую безработицу и высокий уровень выпуска. Напротив, считал Кейнс, экономика подвержена значительным колебаниям, происходящим в значительной мере в результате смены влияющих на совокупный уровень инвестирования массовых настроений — от пессимизма к оптимизму и наоборот.

Поворот к пессимизму в среде бизнеса вызывает значительное падение инвестиционной активности, которое, в свою очередь, может привести к общему падению производства и росту безработицы.

Когда экономический кризис достиг такой глубины, как в годы Великой депрессии, говорил Кейнс, он не может быть быстро устранен посредством одних лишь рыночных сил. Отчасти это вызвано тем, что некоторые ключевые виды цен в реальной экономике, и в частности средний уровень зарплаты, не являются вполне гибкими и не в состоянии быстро измениться в случае неблагоприятных потрясений. Кейнс считал, что для стабилизации экономики и противодействия экономическим кризисам необходимы значительные корректировки макроэкономической стратегии, в особенности сдвиги в объеме государственных расходов и налогообложении, а также в денежной политике. Утверждение Кейнса о том, что государство должно проводить стабилизационную политику, с тем чтобы пре-дотвратить возникновение или воспрепятствовать развитию экономических кризисов, было распространено столь широко, что его идеи повсеместно называли "кейнсианской революцией".

Несмотря на то что его идеи, посвященные колебаниям в экономике, носят менее "общий" характер, чем сама "Общая теория", значение вклада Кейнса в научное исследование макроструктуры экономики должно быть оценено как фундаментальное и непреходящее. Многие из его принципиальных идей, в частности предложенный им метод анализа совокупного спроса и совокупного предложения, и поныне остаются сердцевиной современной макроэкономики. Тем не менее другие ключевые идеи, и особенно те из них, которые влекут за собой политические рекомендации относительно бюджетного и денежного регулирования, являются предметом дискуссии.

Вставка 1-4 Великая депрессия

Великая депрессия 30-х годов явилась крупнейшей экономической катастрофой в современной истории. В течение 1929—1932 гг. промышленное производство во всем мире было в значительной степени свернуто, сократившись почти наполовину в США, на 40% — в Германии, примерно на 30% — во Франции и "лишь" на 10% — в Великобритании, где экономический кризис начался еще в 20-х годах.

Рисунок 1-4 пока- зывает динамику промышленного производства в 1925—1938 гг. четырех стран, экономика которых характеризовалась наибольшими масштабами среди всех промышленно развитых стран.

Промышленно развитые страны столкнулись также с уникальной по своим масштабам дефляцией, в результате которой цены упали почти на 25% в Великобритании, чуть больше 30% — в Германии и США и более чем на 40% — во Франции. Однако величайшие потери человеческого капитала выражались в безработице, достигшей колоссальных, поистине трагических размеров. В 1933 г. безработица в США охватила 1/4 всей совокупной рабочей силы. В 30-е годы катастрофический рост без-работицы пережила также Германия.

Великая депрессия стала глобальным явлением, перекинувшись из развитых стран в развивающиеся. Повсюду в Латинской Америке, Африке и Азии экономика переживала жестокий кризис, вызванный падением цен на экспортируемое сырье из-за резкого сокращения спроса в промышленно развитых странах. В результате того, что демократия была не в состоянии справиться с экономическим хаосом, во многих странах Европы и развивающегося мира, а также в Японии возникли диктатуры. Приход Гитлера к власти был прямо связан с жестоким экономическим кризисом в Германии.

Ведущие промышленные державы отреагировали на кризис введением торговых барьеров на импорт из других стран, с тем чтобы увеличить спрос на товары, производимые внутри страны, дав людям возможность вернуться к труду. Поскольку, однако, эта политика косвенным образом вела к росту безработицы в других странах, такой подход оказался недальновидным. Когда практически все крупные страны стали придерживаться этого губительного курса, международная торговля ока-залась в состоянии тяжелейшего спада, налаженные торговые связи между странами были разрушены и, в конце концов, безработица повсеместно достигла страшных масштабов. Чарльз Киндльбергер проиллюстрировал этот беспрецедентный коллапс мировой торговли при помощи скручивающейся спирали, изображенной на рис.

1-5.

Чем же был вызван столь крупномасштабный, всеобъемлющий кризис? Экономисты, историки и обществоведы никогда не испытывали дефицита гипотез для ответа на этот вопрос. Великая депрессия в гораздо большей степени, чем любое другое событие, стала стимулом для развития макроэкономики. Кейнс был первым, кто дал рациональное объяснение этому феномену. Главным фактором, приведшим к депрессии, он считал колебания в уверенности инвесторов относительно будущего. В своей "Общей теории" Кейнс проанализировал макроэкономическую среду, что позволило объяснить хроническую безработицу того времени, а также предложить действия, превращавшие фискально-денежную политику в орудие антикризисной борьбы.

Поколение спустя Милтон Фридмен, лауреат Нобелевской премии, а также его соавтор Анна Шварц в качестве главной причины указывали чрезмерно сильную политику сдерживания экономического роста, практиковавшуюся в Соединенных Штатах в 1929—1933 гг. В их совместном, ставшем впоследствии классическим, труде Фридмен и Шварц утверждают, что все меры по изменению денежной политики, направленные на борьбу с нарастающим валом банковских банкротств начала 30-х годов, закончились полным провалом, в результате чего де-нежная политика не смогла противостоять перерастанию обыкновенного спада в рамках делового цикла в катастрофическую депрессию.

Объяснение Фридмена и Шварц активно оспаривается другими исследователями. Признанный специалист в области экономической истории Чарльз Клндльбергер из Массачусетсского технологического института предлагал объяснение, придающее большее значение международному аспекту . По его мнению, развитые страны не смогли противо-действовать экономическому спаду, начавшемуся в конце 20-х годов, ввиду отсутствия экономического лидера на мировом уровне. Из-за этого спад и превратился в депрессию. Ни Соединенные Штаты, ни Великобритания не были таким лидером и не смогли остановить спиралеоб-разное падение мировой экономики, например призвав положить конец эскалации тарифной политики, парализовавшей мировую торговлю, или предоставив необходимые для оживления экономики кредиты. Более то-го, Соединенные Штаты вместо противодействия развалу мировой торговли приняли в 1930 г. протекционистский акт, известный под названием тарифа Смута—Холи и сыгравший одну из наиболее трагических ролей в этой истории.

С точки зрения Киндльбергера, отсутствие лидера явилось исторической случайностью: Великобритания к 30-м годам уже утратила роль мирового лидера, а Соединенные Штаты в то время еще не приняли на себя бремя этой ответственности. Не существовало и международных институтов, способных внести вклад в борьбу с кризисом посредством кредитования тех стран, которые находились в бедственном состоянии.

Еще одно объяснение было предложено Питером Темином из Массачусетсского технологического института, который утверждал, что Великая депрессия явилась запоздалым результатом первой мировой войны и последовавших за ней конфликтов4. Другими словами, военные конфликты просто переросли в конфликты мирного времени. В то время как победители и побежденные вели ожесточенные дискуссии о репарациях, международных долгах и прочих финансовых проблемах, большинство европейских стран оказалось в чрезвычайно слабом с финансовой точки зрения положении. Более того, разрешение этих кон-фликтов было затруднительно, поскольку до определенной степени они были связаны с имевшими более глубокие корни взаимными недоверием и враждебностью конфликтующих стран Европы.

Но если, как предполагал Темин, война и вызванные ею экономические и политические конфликты и были теми важнейшими потрясениями, результатом которых стала Великая депрессия, то возникает вопрос: при помощи каких механизмов депрессия перекидывалась с одной страны на другую, охватив вначале промышленно развитые страны, а затем и весь остальной мир? Темин утверждал, что распространение экономического коллапса стало возможным благодаря международному монетарному порядку того времени, опиравшемуся на золотой стандарт. Как мы увидим впоследствии, золотой стандарт препятствует проведению независимой денежной политики и особенно политики экономического роста, которая могла бы внести свой вклад в борьбу с депрессией. Как показали Барри Эйхенгрин и Джеффри Сакс, страны, отказавшиеся

от золотого стандарта раньше других, были в то же время и первыми, кому удалось вырваться из тисков депрессии .

Как и в случае с большинством других проблем экономической теории, не существует какого-либо общепринятого взгляда на причины Великой депрессии и природу ее механизмов. В то же время есть не-сколько различных подходов, каждый из которых фокусирует внимание на одном из аспектов кризиса и частично объясняет этот безусловно сложный макроэкономический феномен.

1925 1926 1927 1928 1929 1930 1931 1932 1933 1934 1935 1936 1937 1938

Годы

'—' Соединенные 1 Франция — — - Германия —— Великобритания

Штаты

Рис. 1-4

Промышленное производство во Франции, Германии, Великобритании и Соединенных Штатах в период 1925—1938 гг.

(Из Peter Temin, Lessons from the Great Depression, Cambridge, MA: MIT Press, 1989, p. 2.)

В течение первых 25 послевоенных лет популярность политических рекомендаций Кейнса росла во всем мире. В этот период крепла уверенность в том, что государство способно предотвращать экономические спады, активно манипулируя бюджетно-денежными рычагами. Экономика большинства стран переживала период быстрого роста, не сталкиваясь со сколько-нибудь серьезными спадами или высоким уровнем безработицы. Жизнь, казалось, подтверждала наступление новой эры макроэкономической стабильности. Однако в 70-х годах картина экономической жизни стала гораздо более мрачной, и вера в экономическое учение Кейнса начала убывать. Многие страны столкнулись со стагфляцией — сочетанием инфляции и стагнации экономики (последняя означает низкие или отрицательные темпы роста в совокупности с высокой безработицей). Для послеАпрель

ДЕПРЕССИЯ ВО ВСЕМ МИРЕ

Рис. 1-5

Крах мировой торговли в период с января 1929 г. по март 1933 г.

(Из Charles Kindleberger, The World in Depression 1929— 1939, Berkley and Los Angeles: University of California Press, 1973, p. 172. Copyright 1986 by Charles P. Kindleberger.)

дователей кейнсианской теории эта экономическая проблема оказалась загадкой, и они не могли найти какой-либо способ использования макро-экономических рычагов, позволивший бы удержать экономику в стабильном состоянии.

Многим, как экономистам, так и неэкономистам, начало даже казаться, что главным источником вновь возникшей нестабильности фактически является сама политика стабилизации. Так началась "контрреволюция", в ходе которой вину за стагфляцию люди стали взваливать на активную политику государственного вмешательства. Свой вклад в эту "контр-революцию" внес ряд блестящих мыслителей, оказавших значительное влияние на развитие науки, наиболее выдающимся среди них является Милтон Фридмен, лауреат Нобелевской премии. Вместе со своими коллегами по Чикагскому университету Фридмен выдвинул альтернативную кейнсианству доктрину, получившую название "монетаризм".

Во-первых, монетаристы заявляли, что рыночная экономика является саморегулирующейся. Другими словами, оставленная без вмешательства извне, она самостоятельно будет стремиться к возвращению на уровень полной занятости. Во-вторых, говорили они, активная государственная политика является составной частью проблемы, а вовсе не ее решением. Основываясь на тщательном анализе истории Соединенных Штатов,

Фридмен и его соавтор Анна Шварц утверждали в своем труде "История монетаризма в США", что экономические флуктуации в значительной степени являются результатом сдвигов в объеме денежной массы. Фридмен и его последователи считают, что ключом к устойчивой экономике должна быть именно стабильная, а отнюдь не переменная масса денег в обращении (последнее является предполагаемым результатом активной макроэко-номической политики).

В 70-е и 80-е годы монетаристская контратака на кейнсианские идеи была еще более ужесточена сторонниками так называемой неоклассической макроэкономики во главе с Робертом Лукасом из Чикагского университета, Робертом Барро из Гарвардского университета и рядом других ученых. Эти экономисты были еще более, чем Фридмен, категоричны в своих утверждениях о том, что рыночная экономика является саморегулирующимся механизмом, а государственное вмешательство не влечет за собой устойчивого развития экономики. Чтобы доказать правильность своих позиций, сторонники этой теории выдвинули концепцию рациональных ожиданий, к которой мы будем неоднократно обращаться в последующих главах. Сущность концепции состоит в том, что, если фирмы и частные лица формируют свои ожидания относительно будущих экономических событий неким "рациональным" образом (в зависимости от того, как исследователи определяют рациональность), корректировки политики государства будут иметь гораздо меньший эффект по сравнению с эффектом, следующим из традиционной кейнсианской модели. Эти идеи неоклассиков весьма интересны, но в то же время чрезвычайно спорны.

Еще одно направление появилось в этой дискуссии совсем недавно. Сторонники теории реального делового цикла утверждают, что и кейнсиан- цы, и монетаристы неверно указывают источники потрясений в экономике. По их мнению, объяснение наблюдаемых экономических флуктуации лежит не в сфере спроса или политики, а в технологических шоках. Другие экономисты, принадлежащие к так называемым "неокейнсиан- цам", стремятся создать более жизнеспособную теоретическую базу для основополагающих идей Кейнса (рыночная экономика не является автоматически регулируемой, номинальные цены и зарплата реагируют недостаточно быстро для того, чтобы постоянно приводить к полной занятости, государственное вмешательство способно помочь стабилизации экономики).

Сегодня, через 45 лет после смерти Кейнса, прошедших в ожесточенных спорах, когда уже достигнуты значительные результаты в развитии теории макроэкономики, может быть сделан один бесспорный вывод. Даже учитывая тот факт, что "Общая теория" была эпохальным вкладом в науку, она не может быть признана всеобъемлющей. Внимание Кейнса было обращено на потрясения (шоки) в экономике, происходящие в результате сдвигов в инвестиционном процессе; теперь мы знаем, что экономика также подвержена и другим типам потрясений. Кейнс доказывал, что экономика не всегда способна плавно приспособиться к неблагоприятному потрясению, другими словами, она не в состоянии поддерживать высокий объем выпуска и низкий уровень безработицы. Теперь мы знаем, что адаптационные способности экономики в значительной степени зависят от ее экономических институтов, а последние значительно различаются по странам. Таким образом, анализ экономических колебаний возможен, когда охватывает все многообразие причин и результатов.

<< | >>
Источник: Сакс Дж.Д., Ларрен Ф.Б.. MACROECONOMICS IN THE GLOBAL ECONOMY, Макроэкономика. Глобальный подход. 1996

Еще по теме 1-3. Макроэкономическая теория с точки зрения исторической перспективы:

  1. Профессия с академической точки зрения
  2. AMWAY С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ФАКТОВ.
  3. Автомобиль с гражданско-правовой точки зрения
  4. Глава I. Материальная ответственность с точки зрения норм права
  5. Автомобиль с точки зрения публичного права
  6. Душа и тело с точки зрения познания истины
  7. Дизайн как профессияс точки зрения дизайнера-практика
  8. 2 Конкурентоспособность отраслей экономики Казахстана с точки зрения инвестиционного и инновационного потенциала
  9. ИЩИТЕ ВОЗМОЖНОСТЬ ДЛЯ ДЕЙСТВИЙ, НЕОЖИДАННЫХ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДРУГОЙ СТОРОНЫ
  10. 6.4. ПЕРЕХОД ОТ ИСТОРИЧЕСКИХ МИНИМУМОВК ИСТОРИЧЕСКИМ МАКСИМУМАМ В РАЗВИТИИСЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РОССИИ
  11. ТОЧКА ЗРЕНИЯ
  12. «Горячие точки» продаж
  13. Другая точка зрения
  14. Изменение угла зрения
  15. ПЕРСПЕКТИВЫ
  16. Префект Брячихин и «Точка зрения»
  17. Глава ХVII. Перспективы: надежды и тревоги
  18. Глава 4. Экономический рост и перспективы развития стран
  19. Глава 43. РОССИЙСКИЙ ОПЫТ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НЕДВИЖИМОСТИ